Истории будущего

Ритуалы дивинации в Дельфах включали в себя шаманские элементы. Пифия вещала в трансе, который, как считается, был вызван «испарениями» в пещерах. Современные геологические исследования показали, что этилен, этан и метан действительно присутствуют в здешних пещерах, а сладковатый запах этилена соответствует даже описаниям античных источников, в том числе Плутарха²⁰⁸. Невнятные пророчества пифии переводили на понятный язык жрецы, то есть все затраты и усилия просителя не позволяли тому приблизиться вплотную к великому богу Аполлону. Томас Гоббс, который высмеивал большинство форм гадания, утверждал, что ответы древних оракулов «делались двусмысленными намеренно, дабы истолковать событие как угодно, или звучали нелепо из-за дурманящего пара, каковой нередко встречается в сернистых пещерах». Футуролог Уна Стратер считает, что подлинную предсказательную работу выполняли жрецы, которые «использовали свой интеллект и широкую сеть контактов, сплетен и посланников для сбора соответствующих сведений» и выдавали проницательные и «полезные» ответы, тем самым «обеспечивая удовлетворенность клиентов»²⁰⁹.

Имеется множество свидетельств тому, какие вопросы задавали оракулам, ибо многие гадательные учреждения вели подробные записи таких вопросов и ответов. Большинство вопросов, что ничуть не удивительно, попадает в красную зону конуса будущего‑3, или область страхов и тревог. В основном эти личные вопросы об отдельных людях, их семьях и персональном будущем. Что станется с моим здоровьем? Будем ли мы счастливы? Почему я заболел? Кто виноват, что я болею? Будут ли у нас дети, обретут ли они счастье в жизни? Должен ли я браться за работу, которую мне предлагают? Меня хотят обмануть? Оракул Додоны в Греции записывал вопросы и ответы на свинцовых табличках с шестого по третий век до н. э. Среди них попадаются такие:

«Герид спрашивает Зевса, взять ли ему жену.

Гераклид спрашивает Зевса и Диону… будет ли ему потомство от его жены Эгле.

Лисаний спрашивает Зевса Найоса и Диону, не от него ли ребенок, которым беременна Аннила.

Клеот спрашивает Зевса и Диону, выгодно ли ему держать овец»²¹⁰.

Более официальными и общими были вопросы, задававшиеся греческим оракулам городами-государствами или их посланниками. В 426 г. до н. э. делегация из Спарты спросила оракула в Дельфах, можно ли основать колонию в Гераклее, и оракул ответил утвердительно. В 432 или 431 г. до н. э. спартанцы поинтересовались, допустимо ли им напасть на Афины. Согласно Фукидиду, оракул ответил: «Если они [спартанцы. – Ред.] будут вести войну всеми силами, то одержат победу, и бог сам им поможет» [83]. Это ответ дает понять, что даже прославленный Дельфийский оракул порой изрекал столь же лукавые, двусмысленные и бесполезные ответы, как и те, что содержатся в современных печеньях с предсказаниями. Впрочем, вот лишнее свидетельство того, что даже самые туманные предсказания способны повлиять на будущее: спартанцы напали на Афины, начав Пелопоннесскую войну, которая продлилась почти тридцать лет. Напали бы они, интересно, дай оракул иной ответ?

Мышление о будущем в бюрократических империях Месопотамии и Китая

На верхних уровнях крупных бюрократических империй – наподобие тех, что возникли во втором и первом тысячелетиях до н. э. в Месопотамии и Китае – мы находим иные тактики мышления о будущем, более общие и безличные, поскольку они направлены на предсказание судьбы не отдельных лиц или семей, а целых обществ. Сравнивая между собой греческие и китайские способы дивинации, историк Лиза Рафалс отмечает, что в относительно малых обществах классической Греции большинство вопросов адресовалось конкретным богам, тогда как китайские имперские методы гадания предполагают «иной, более механический и, возможно, более натуралистический подход»²¹¹. В руках могущественных правителей и высокопоставленных чиновников мышление о будущем, кроме того, более жестко контролировалось вследствие его политического значения – и нередко затмевалось пропагандой.

Месопотамские традиции

Едва ли не древнейшее из прямых свидетельств официальной практики гадания обнаруживается в собрании посланий из месопотамского города Мари (восемнадцатый век до н. э.). В этих посланиях встречаются косвенные отсылки к пророчествам, слухи о которых предавались огласке – быть может, ради подтверждения конкретных, нужных власти истолкований. Большинство таких пророчеств – это обращения богов к правителям. Так, в одном тексте сообщается о послании пророка бога Шамаша марийскому царю Зимри-Лиму (ок. 1774–1760 гг. до н. э.). В частности, там сказано:

«Так говорит Шамаш: Хаммурапи, царь Курды, [внушал тебе] ложные помыслы и замышляет недоброе. Твоя длань [да схватит его], и в [его] земле обнародуешь ты указ о восстановлении. Тогда земля [вся] перейдет в твои руки. Когда подчинишь себе город и объявишь восстановление, [докажет сие], что твое правление будет вечным»²¹².