Истории Фирозша-Баг

Повторяю это еще раз. Но теперь открываю под водой глаза и смотрю, ничего не видя. Требуется все мое мужество, чтобы их не закрыть. Потом постепенно начинаю различать под водой предметы. Затычка выглядит по-другому, немного искаженно, между отверстием и затычкой застрял волос, от движения воды он колышется и пляшет. Выныриваю, освежаю легкие, быстро осматриваю надводный мир ванной комнаты и снова погружаюсь. Делаю так несколько раз, снова и снова. На мир вне воды я насмотрелся достаточно, теперь пора посмотреть, что там в воде.

В бассейне средней школы через несколько дней начнется весенний курс для начинающих взрослых. Не забыть бы дату регистрации.

Короткие зимние дни теперь уходят в прошлое, они удлинились и приобрели приличную протяженность. Я снова начал гулять по вечерам, на дворе весна, повсюду живительная оттепель. Сугробы тают, журчание воды, несущейся к водостокам, прекрасно. Планирую купить книжку с описанием деревьев, чтобы, когда начнется цветение, научиться узнавать не только клен.

Возвращаясь домой, энергично вытираю ноги о коврик, потому что какие-то люди идут следом и хочется подать им хороший пример. Затем подхожу к доске с маленькими пластмассовыми буквами и номерами. Квартира старика находится на углу у лестницы, стало быть, ее номер – 201. Пробегаю список, дохожу до номера 201, но рядом с ним нет беленьких пластмассовых буквочек. Только пустой черный прямоугольник с дырочками, куда их вставлять. Странно. Ну, могу сам ему представиться, а потом спросить, как его зовут.

Однако холл пуст. Сажусь в лифт и выхожу на втором этаже, жду, когда загрохочут дверцы лифта. Но этого не происходит: они открываются плавно и бесшумно. То ли Берта постаралась, то ли кому-то поручила. Сигнал для ПЖ был устранен путем смазки.

Но у нее, должно быть, слух, как у таракана. Она уже ждет меня. Иду, посвистывая, по коридору. ПЖ не сводит с меня осуждающего взгляда. Ждет, пока я перестану свистеть, потом говорит:

– Знаете, что старик ночью умер?

Я перестаю рыться в кармане в поисках ключа. Она поворачивается, чтобы уйти, а я, не вынимая из кармана руку, делаю к ней шаг.

– Вы знаете, как его звали? – спрашиваю я, но она уходит, не ответив.

Потом мама сказала: «Больше всего мне понравился последний рассказ о дедушке, где он размышляет о том, что, возможно, дух дедушки и в самом деле наблюдает за ним, благословляет его, потому что, знаешь, я действительно ему это говорила, я говорила, что помогать старому страдающему человеку на краю могилы – самое благочестивое занятие, потому что этот человек потом всегда будет следить за тобой с небес, я это сказала, когда ему было противно смотреть на дедушкину "утку" и он не мог до нее дотронуться, не мог ему ее подать, даже когда меня не было дома».

«Ты уверена, – спросил папа, – что ты и правда это ему говорила, или ты думаешь, что говорила, потому что тебе нравится сама мысль? Ты же на днях сказала, что он изменяет, добавляет и переиначивает что-то в своих рассказах, но пишет так красиво, что кажется, будто все так и было, поэтому разве можно быть уверенной». – «Похоже на очередную теорию, – сказала мама, – но мне все равно, раз он говорит, что я ему сказала, значит, я верю, что сказала, так что, даже если я не говорила, теперь это совершенно неважно».