Истории моего папы. Записки боевого лётчика

Вылетели они на боевое задание в составе группы самолётов, в числе которых был комиссар эскадрильи. Обычно, как только начинался бой, а, иногда, даже, и до его начала, он уходил в сторону, бросая своих товарищей в трудную минуту. Его предупреждали, но это продолжалось несколько раз. В этом бою погиб товарищ его лучшего друга. Того взяла злость: сколько можно так? Когда они совершили посадку, друг, увидев комиссара около самолёта, подбежал к нему и убил. И не важно, кто он был по званию, главное, что этот человек не смог побороть страх, неоднократно подводя своих товарищей. А страх на войне это – опасный враг. Этого лётчика, естественно, арестовали, отдали под трибунал и судили за убийство комиссара. И вот трибунал, он сидит на скамье подсудимых, в зале его боевые товарищи: лётчики, техники. Во время суда немцы совершают налёт на аэродром. Он срывается с места, бежит к самолёту, бросает чехол в кабину, запускает мотор и взлетает, как был, без шлемофона. Сбивает самолёт противника, и, по окончанию боя, садится. Он спокойно покидает кабину, возвращается в помещение трибунала и вновь садится на скамью подсудимых. Судья, неожиданно, говорит ему: «Молодец! Я Вас видел в бою, и буду докладывать об этом командующему фронтом». Через несколько дней он был освобождён из-под стражи, полностью оправдан и снова встал в строй. Он прошёл всю войну до самого конца, встретив победу в Германии. По слухам, после войны он уехал в отпуск, возвращается из отпуска, а его койка занята. «Это моя койка», – говорит он, а тот, кто занял его койку, отвечает ему: «Нужно было в отпуск с собой свою койку брать. Иди в штаб, ты – уволен». Не знаю, байка это или нет, но я слышал этот рассказ в разных вариациях несколько раз.

Интересный случай

Во время войны, году где-то в сорок четвёртом, начальство решило поднять боевой дух лётчиков. Для чего было принято решение, провести показательный воздушный бой между находившимся тогда на вооружении у нас американским самолётом Р-39 «Аэрокобра», поставлявшемся по ленд-лизу, и трофейным немецким истребителем Ме-109. Хотели показать, как хорош наш самолёт и на что он способен. Конечно, Ме-109 был неплохим немецким самолётом, в чём-то превосходившим Аэрокобру, а в чём-то уступавшим ей. Аэрокобра превосходила немецкий истребитель на виражах, но уступала в вертикальных манёврах. К этому бою на самолёте противника готовился инспектор корпуса по технике пилотирования майор Рыбкин. И, вот, этот день настал. Аэрокобра «дерёт Ме-109 в хвост и в гриву», демонстрируя превосходство советской техники и мастерства пилота. Но в этот момент, по случайному стечению обстоятельств, в районе аэродрома появляется четвёрка наших Як-3, которые, увидев это, тут же ринулись в бой. Рыбкин сориентировался мгновенно, он увернулся от атакующих самолётов, выпустил шасси и тут же пошёл на посадку. Наши истребители, не стали продолжать атаку и улетели, оставив его. Вот так закончился этот показной воздушный бой.

В 1963 году, уже уволившись из армии, я случайно встретил Рыбкина в Ленинграде, на Чёрной речке. Мы сразу же узнали друг друга, разговорились, вспомнили войну. Я рассказал ему о реактивных самолётах Миг-15, на которых летал во время войны в Корее. От него узнал интересный факт. Оказывается, лётчики нашего истребительного авиационного полка (69-го ИАП) охотно дрались с Ме-109, но опасались больше FW-190, а лётчики 21-го ГИАП, где служил Рыбкин, наоборот, смело шли на боестолкновение с Фоккерами, но не любили встречаться с Ме-109.

Сбит над аэродромом

Как-то летним вечером 1944-го года собрал нас командир батальонного аэродромного обслуживания и в шутку объявил: «Я каждый день выдаю вам, лётчики, фронтовые сто грамм, а сбитых самолётов что-то не вижу. Вот, тому, кто собьёт над аэродромом вражеский самолёт, ставлю десять литров спирта». И надо же такому случиться, что через несколько дней, когда группа наших самолётов во главе с капитаном по фамилии Чиж возвращалась домой, над аэродромом появилась пара мессершмитов. Завязался скоротечный бой, и капитан Чиж сбил один Ме-109, который загорелся и упал не далеко от аэродрома. Пришлось командиру БАО расплачиваться за свои слова.

Дважды герой, трижды капитан

Это было в Австрии в 1946-м году на аэродроме Фельс. В марте прилетел к нам на аэродром полк из-под Познани (Польша). В этом полку заместителем командира полка был дважды герой Советского Союза, трижды капитан. Фамилию этого капитана я за давностью лет вспомнить не могу. Почему трижды капитан? Потому что с него два раза снимали это звание, разжаловав вплоть до лейтенанта, видимо, было за что. Звание дважды героя Советского Союза было присвоено ему за количество сбитых самолётов, которых на его счету было не меньше тридцати. Звание дважды героя Советского Союза было присвоено за количество сбитых самолётов, наверняка, не меньше тридцати.