Истории замка Айюэбао

— Поначалу я тоже не поняла, такой ритм и изменение высоты звука показались мне слишком театральными. Но я не верила, что старики делают это нарочно, для публики. Они снова и снова утверждали, что так запевки и исполнялись. Сравнив запевки из соседних деревень, я обнаружила между ними колоссальные различия. В деревнях к востоку от Цзитаньцзяо изменение тональности намного слабее. Здешние же запевки куда красивее и намного более волнующие. В чём же причина таких изменений? Возможно, в том, что, исполняясь из поколения в поколение, запевки лишь со временем обрели такую форму. Посмотрите на рельеф Цзитаньцзяо: с одной стороны — залив, основной район рыбного промысла; с другой стороны — обширный Бохайский залив. С весны по осень, в рыболовный сезон, дуют то юго-западные, то северо-западные муссоны. В конце осени их сменяют самые суровые северо-восточные ветра. Летом и осенью направление ветра разное, что связано с тем утёсом. Рыбакам часто приходилось «глотать ветер», то есть исполнять запевки, раскрывая рот навстречу морскому ветру. В это время они, выпевая «хай-цзай», вынуждены были меньше раскрывать рот. Так и получилось, что подхватывающие должны были понижать голос. Со временем такая манера эволюционировала в услышанный нами только что «шёпот». Такова логика, внушённая человеку самой природой…

Старый Сом почесал в затылке; вдруг его рука замерла над макушкой, и он уставился на Оу Толань. Чуньюй Баоцэ ощутил на себе испытующий взгляд и понял, что взгляд этот принадлежит У Шаюаню. Он сделал вид, что ничего не замечает, и улыбнулся Оу Толань наивной улыбкой ребёнка, слушающего сказку.

Глава 6 Зелёная дверь

1

Чуньюй Баоцэ вылез из джакузи, небрежно набросил на себя банный халат и обратился к секретарю Платине:

— Найдите мне учёных-фольклористов, и желательно, чтобы они разбирались в рыбацких запевках и приморских деревнях.

Секретарь, расставив ноги, сделал запись в блокноте и повторил:

— Желательно с деревнями… угу.

— И чтобы никаких шушуканий потом.

— Понял, — кивнул Платина, — никаких шушуканий.

— Теперь проваливай.

Когда секретарь уже отошёл на несколько шагов, хозяин прокричал ему вслед:

— Принеси мне какие-нибудь книги потолковей!

Платина обернулся:

— А на какую тему?

— Политика, культура, экономика, философия — всё что угодно!

Секретарь ушёл. Чуньюй Баоцэ зажал в зубах сигару, но не прикурил её. Эти сигары Подтяжкин привёз с Кубы в позапрошлом году, хотя до сих пор так и не понял, зачем их у него выпросил некурящий хозяин. Вспомнив о Подтяжкине, Чуньюй Баоцэ вернулся в офис и, нажав на кнопку, велел:

— Вызвать ко мне внука.

Подтяжкин сразу же прискакал в мансарду в сопровождении замдиректора, которая была густо нарумянена. Хозяин усадил обоих напротив себя и заговорил с ними, закинув ногу на ногу. Подтяжкин заметил, что председатель совета директоров опять в своём репертуаре: даже не потрудился запахнуть банный халат. Однако зам Подтяжкина в этот раз сохраняла невозмутимость, поэтому он тоже решил не обращать ни на что внимания.

— Мы продолжаем работать над вашим заданием, — доложил Подтяжкин. — Я отправил свою помощницу к Физиономии — сами знаете, она умеет с ним разговаривать как никто другой. Пусть сама вам всё расскажет.

Упоминание Физиономии вызвало у Чуньюй Баоцэ чувство отвращения, но он сдержался и продолжал слушать. Замдиректора выдохнула:

— Председатель, вы же понимаете, Физиономия выполняет всё, что я говорю, но с оглядкой на вас. Эта важная шишка в нашем присутствии теряет всё своё высокомерие и только улыбается…

— Вы не потакайте его закидонам, — перебил её Чуньюй Баоцэ. — С этим сукиным сыном надо построже!

Она понурила голову:

— Выберу самую важную информацию. Он согласился побеседовать с властями округа, расписать им, какое хорошее дело вы задумали, мол, корпорация «Лицзинь» — настоящий мастер. Он считает, что слияние нескольких рыбацких деревень — сущий пустяк, мол, нам нужно ускорить процесс урбанизации, и если бы было несколько корпораций «Лицзинь», это значительно облегчило бы задачу. Вы только представьте себе, так и сказал!

Чуньюй Баоцэ вытащил изо рта сигару и, тыча ею в сторону заместительницы, сказал:

— Нечего с ним рассусоливать. Я думаю, ему и самому неохота обсуждать всякую ерунду, главное — чтобы он помнил о деле и не упустил нужный момент.

— Руководство уж наверняка помнит.

Зам Подтяжкина, пока тот тихо переговаривался с Чуньюй Баоцэ, собралась уходить. Чуньюй Баоцэ похлопал её по плечу:

— Останься с нами, послушай, у нас от тебя нет секретов.

Подтяжкин вынул из портфеля свёрнутую в рулон карту и, расстелив её на столе и нацепив очки, ткнул пальцем в какую-то точку на ней:

— С Цзитаньцзяо придётся повозиться, с двумя соседними деревнями в целом проблем не будет. Главное — договориться с их главами; достаточно им открыть рот, и всё легко решится.

— Ну и как, открыли?

— У нас наличных целая пачка, мы её разбили на несколько частей, один рот раскрылся, другой пока нет.

Чуньюй Баоцэ склонил голову набок:

— Что это значит?