В Карачи король Аманулла посетил прием в саду, где в его честь были произнесены речи. Он сам выступил с речью, в которой подробно остановился на существующих дружеских отношениях между афганским и британским правительствами и народами и настойчиво призывал к религиозной и общественной толерантности, особенно предостерегая своих слушателей-мусульман от того, чтобы их не сбили с пути невежественные муллы. Эта речь должна была быть его «посланием к народу Индии».
В Бомбее сэр Фрэнсис Хамфрис встретил эмира и принял на себя всю политическую ответственность, а лорд Ирвин, намеревавшийся встретить его величество, к сожалению, не смог сделать этого из-за приступа малярии. Это непредвиденное осложнение вызвало серьезные подозрения у министра иностранных дел Афганистана, который всячески демонстрировал свое недовольство, особенно рассадкой гостей на банкете.
Без сомнения, среди афганских министров существовал заговор с целью провалить этот визит. Изначально они добились успеха, отказавшись принять приглашение вице-короля сделать остановку в Дели, и хотели продолжать вести такую политику и дальше. Однако, благодаря в основном твердости и такту Хамфриса, заговор был расстроен. Эмира порадовали радушный прием, исполнение гимна и развевающийся флаг Афганистана. Особенное удовольствие ему доставили участие войск в его официальных приемах и воздушный эскорт из аэропланов королевских ВВС, которые не только сопровождали его из Чамана, но и вылетели навстречу королевскому поезду из Карачи, что было важным доказательством их воздушной мобильности.
Поднявшись на борт «Раджпутаны» компании «Пи энд Оу» в Адене, эмир был встречен генералом Стюартом, и его провезли по улицам, вдоль которых были выстроены войска, до Мемориального зала, где ему были представлены выдающиеся деятели. Затем он осмотрел знаменитые искусственные озера.
Эмир достиг Суэца 26 декабря, где его приветствовал салют из двадцати одной пушки. Он высадился в Порт-Саиде и был встречен двоюродным братом короля, а в Каире его встретил сам король Фуад, который проехал вместе с ним через толпы народа, которые приветствовали их весьма дружелюбно. Он посетил торжественный банкет, пирамиды, и Фуад пожаловал ему большую ленту ордена Мухаммеда Али. Сообщали, что Аманулла спросил Фуада, окажут ли ему ввиду недавней войны с Великобританией хороший прием в Англии. И услышал ответ: «Англичане – самый щедрый народ во всем мире, и вас встретят, как давно не приезжавшего сына».
Покинув Египет в начале января 1928 г., Аманулла сошел на берег в Неаполе с борта парохода «Италия», и в Риме его приветствовали король и королева, при этом над ними висел дирижабль «Эсперия», а вокруг него кружили военные аэропланы. На станции были собраны войска, и они же стояли вдоль улиц. Таков был официальный прием, и король пожаловал своему царственному гостю цепь ордена Святого Благовещения. Аманулла также навестил папу римского и получил от его святейшества орден Золотой шпоры. Население тоже оказало ему хороший прием.
Свита афганского короля выехала из Ниццы 25 января, и на следующее утро ее уже встречал на вокзале в Париже президент Думер, где собрались для встречи войска и окестры. Президент поехал в одной карете с королем, а господин Бриан сопровождал королеву Сорайю во второй карете в министерство иностранных дел, где их ожидал роскошный номер люкс. В «Отель де Виль» королю была вручена золотая медаль города Парижа. Ему также была подарена винтовка, а королеве – изящные часы. Особый интерес для королевской четы представляла встреча с одним из их сыновей – симпатичным 16-летним юношей, который в то время сдавал экзамены для поступления в военную школу Сен-Сир.
Королева, которая получила образование в Сирии, в своем интервью сказала, что она первая женщина, борющаяся за эмансипацию женщин Афганистана, и что, несмотря на яростное сопротивление консервативных мусульман, основала школу, в которой учились 800 девочек. Под руководством своей матери они получали европейское образование.