История балета. Ангелы Аполлона

В 1906 году Дягилев организовал масштабную выставку русской живописи и музыки в столице Франции – квазидипломатичное и смелое предприятие, финансировавшееся из государственных и частных средств как русских, так и французов. Это была типично инконоборческая и обширная экспозиция, охватывавшая историю русского искусства от древних икон до современных полотен Бакста и Головина (некоторые из оформления балетов). Картины были не просто выставлены, а размещены в роскошных декорациях Бенуа; усиливая эффект театральности, Дягилев к тому же провел концерты новой русской музыки.

В 1908 году он пошел еще дальше, организовав весьма успешный сезон русской оперы, в том числе дебют Шаляпина в Европе. Он надеялся повторить успех в следующем сезоне, но, столкнувшись с финансовыми проблемами, обратился к менее затратной форме – балету. «Везу блестящую балетную труппу из восьмидесяти лучших солистов, – телеграфировал он своему парижскому представителю, – начинай большую рекламу». Царь, жаждавший укрепить культурные связи с Францией, позволил Дягилеву заимствовать танцоров из Императорских театров для наскоро собранной труппы, и весной 1909 года Фокин, Павлова, Карсавина, Нижинский, Бенуа и Бакст отправились в Париж. К 1911 году многие из этих танцовщиков оборвали формальные связи с Мариинским театром и вверились Дягилеву. Официальное рождение компании «Русский балет Сергея Дягилева» состоялось¹⁵.

Однако многие из постановок, привезенных «Русскими сезонами» в первые годы, не были русскими в экзотическом, ориентальном смысле, который привел бы парижан в восторг: они были явно французскими.

Действие «Павильона Армиды» перенесено в эпоху романтизма и явно восходило к Теофилю Готье. Оформление Бенуа было восхитительно дворцовым, его вдохновлял обожаемый им Версаль, а по сюжету даже появлялся Людовик XIV в полном римском облачении. «Сильфиды» Фокина на музыку Шопена в переоркестровке (среди прочих) Глазунова отчетливо напоминали великую «Сильфиду» 1832 года Марии Тальони. Балет с Павловой, Карсавиной и Нижинским в главных партиях – своеобразный этюд о поэте и сильфидах в их лесном пристанище – был пронизан романтизмом и полон стилизованных движений XIX века. Дополняя французскую тему, в 1910 году труппа исполняла «Жизель» в хореографической редакции Фокина и в пышных романтических декорациях Бенуа. Однако балеты на французские темы были созданы не для того, чтобы потворствовать вкусам парижан: как мы знаем, у русского балета были глубокие французские корни, и эти балеты явились фокинской интерпретацией того, что он унаследовал. На самом деле, «Павильон» и «Сильфиды» (прежнее название – «Шопениана») были поставлены в Санкт-Петербурге для Мариинского театра задолго до того, как возникли планы гастролей в Париже. Это был действительно русский балет – во всяком случае, такой, каким русские его знали¹⁶.

«Русского» балета в том смысле, как понимали его французы – экзотического, восточного, примитивного и современного, – не существовало до тех пор, пока его не придумали Дягилев с его художниками[46]. В 1909 году Дягилев писал композитору Анатолию Лядову:

Мне нужен балет и русский – первый русский балет, ибо таковых не существует. Есть русская опера, русская симфония, русская песня, русский танец, русский ритм – но нет русского балета. <…> либретто его готово – оно у Фокина и изготовлено усилиями всех нас. Это – «Жар-птица»¹⁷.

«Жар-птица» стала первым самобытным русским балетом и была создана (как позднее писал Бенуа) «для экспорта на Запад». Как и предметы, изготовленные в поместье Мамонтова, балет представлял причудливый мир искусства, вдохновленный русской фольклорной традицией. Основой сюжета стали сказки, изданные фольклористом Александром Афанасьевым, приукрашенные и доработанные Дягилевым и его друзьями. Компиляция идей и стилей, он к тому же напоминал «Кощея Бессмертного» Римского-Корсакова (премьера состоялась в частном театре Мамонтова в 1902 году) и вторил темам балетов прошлого. Однако музыку написал не Лядов: он так долго тянул, что Дягилев в конце концов обратился к молодому и менее признанному композитору – Игорю Стравинскому (1882–1971). Стравинский был студентом Римского-Корсакова, и его «Жар-птица» многим обязана типично русскому мелодизму учителя. Сочиняя балет, Стравинский серьезно занимался этнографическими исследованиями народных песен, и фольклорные модуляции были его музыкальной данью традиции «хождения в народ» в музыке. Костюмы и декорации, созданные Бакстом и Головиным в ярком неонациональном стиле, были декоративны, насыщены восточными мотивами и также отсылали к крестьянскому искусству и ремеслам¹⁸.