Галерея образов Эврипида весьма богата. Из положительных героев, наиболее выражающих симпатии поэта, нужно прежде всего указать Ипполита в одноименной трагедии. Он — охотник и проводит жизнь на лоне природы. Он поклоняется девственной богине Артемиде, которая представляется не только как богиня охоты, но и как богиня природы. А в природе современные философы видели свой высший идеал. Из этого ясно, что основная концепция образа подсказана поэту современной философией. Ипполит один имеет возможность общаться с богиней, слушать ее голос, хотя и не видит ее. Он часто проводит время на заветном лугу ее, куда не ступает нога обыкновенных людей; из цветов он свивает венки для богини. Кроме того, он посвящен в Элевсинские и Орфические мистерии, не ест мясной пищи, ведет строгий образ жизни и, естественно, при таких условиях чуждается плотской любви. Он ненавидит женщин и ту страсть, которая чужда его идеалу и представляется в лице Афродиты (сама Артемида считает ее своим злейшим врагом). Стыдливость — его прирожденное свойство. Он лучше говорит в небольшом кругу избранных, чем перед толпой. Он — ученый. Философа, каким представляется Ипполит, не могут увлечь ни власть, ни почести, ни слава. При этом надо отметить и его непреклонную твердость в соблюдении клятвы, хотя и неосторожно данной: за нее он платится своей жизнью. В пылу негодования он бросил слова: «Язык мой клялся, сердце ж не клялось» (612). Но клятве своей он верен, и если Аристофан истолковывает эти слова как образец двурушничества[178]
, то это явная несправедливость. Общей строгостью характера объясняется и его отношение к Федре, его грозная обличительная речь и проклятие женщинам (616-668).Все это создает перед нами цельный, характерный образ философа-созерцателя, тип «мудреца», какой намечался в некоторых учениях софистов, близкий по духу самому поэту. Он не раз повторяется и в других его произведениях, хотя не в столь ярко выраженной форме, — в лице Иона в начальной части трагедии, носящей его имя (особенно 629 — 647), в облике Ахилла в «Ифигении в Авлиде» (919 — 927), в лице Амфиона в не дошедшей до нас трагедии «Антиопа» и других, а позднее возрождается в учениях школы стоиков.
Противоположностью Ипполиту является образ сильной личности, которая выше всего ставит свое личное «я», попирает все общепринятые законы и хочет подчинить своей воле остальных людей. Горгий, Фрасимах, Калликл и некоторые другие в своих философских сочинениях дали идеал «сверхчеловека», проповедующего эгоизм. И Эврипид выводит людей такого рода, но наделяет их явно отрицательными чертами. Особенно выразителен образ Этеокла в «Финикиянках». В своей речи он с циничной откровенностью заявляет о стремлении к власти (503 — 510):
В карикатурном преувеличении эти черты крайнего эгоизма, алчности, самоуверенности и жестокости собраны в образе гомеровского людоеда Полифема, который своим богом провозглашает собственный желудок и богатство и отвергает всех общепризнанных богов («Киклоп», 316 — 346).
К категории эгоистов и честолюбцев, но более мелкого пошиба принадлежит и Ясон в «Медее». Ничтожный сам по себе, он является типом карьериста. Совершивший подвиги и спасшийся только благодаря жене, он легко бросает ее ради царской дочери, когда видит, что с помощью жены он больше ничего не может добиться. При этом он еще лицемерит перед Медеей, доказывая, что в новый брак вступает ради нее и ради детей; он, как софист, в вульгарном смысле этого слова, утверждает, будто облагодетельствовал ее, привезя из варварской земли в Грецию, в культурную страну. Его слабое место — дети. Но и здесь он остается эгоистом, так как думает не о судьбе детей, а только о продолжении рода. Медея и поражает его в это чувствительное место. В результате он остается уничтоженным, одиноким, без всяких надежд на будущее.