История философии. Средние века

Иными словами, из понятия о возможном виде конкретной вещи нельзя сделать вывод, что понятие применимо к конкретным примерам или образцам. Впрочем, несмотря на это, что данное рассуждение может служить подходящим способом выразить тезис Фомы Аквинского, – с его именем связанное различие, – являющееся чем-то средним между двумя нераздельными, но отличными метафизическими составляющими или компонентами конечной субстанции. В случае с Томом Смитом, действительным человеком, мы можем проводить различие между тем, что он есть по своей человеческой природе и в его существовании. Уже аль-Фараби говорил о существовании как об «акциденции». Однако Фома Аквинский осторожно обходит нелепое утверждение, согласно которому существование есть просто акциденция, привходящая к уже «существующей» сущности[216]. Когда вещь обретает бытие, то обретает его в обоих смыслах как в отношении сущности, так и в отношении существования. Ни один из этих моментов по времени не появляется раньше другого.

Начинать разговор о сущности и существовании – значит, по общему признанию, давать повод к возникновению разного рода проблем. Однако для Фомы Аквинского основным смыслом здесь является то, что никакой конечный предмет не существует по необходимости на основании своей сущности. Каждое экзистенциальное высказывание, предметом которого служит конечная вещь, есть условное утверждение. Только в Боге сущность и существование тождественны. Только об одном Боге можно сказать, что он не может не существовать. Все вещи, ограниченные в своем существовании, отличаются от Бога вследствие их экзистенциальной нестабильности.

Различие сущности и существования является основной формой отношения между возможностью и действительностью, которое, по мнению Фомы Аквинского, обнаруживается во всех конечных вещах[217]. Любая вещь, ограниченная в своем существовании, по необходимости есть нечто, что может изменяться. Материальный предмет обладает способностью к материальной изменчивости. Животное, к примеру, может умереть, распасться на множество субстанций. Ангел не может измениться субстанционально, но в числе прочего обладает возможностью вызывать любовь. Есть нечто одно, способное быть чистым действием без всяких ограничений, не подверженное никаким изменениям и становлению; и это – сам Бог.

Отношения, которые можно обнаружить только у материальных или физических субстанций, подобны отношениям между материей и формой, причем материя в данном смысле обнаруживается как чистая потенциальность, тогда как форма, будучи действием, делает субстанцию тем, что она есть. Материя в себе, как чистая потенция, не может существовать сама по себе. «Нельзя сказать, что материя представляет собой субстанцию». Вместе с тем Фома Аквинский понимает материю как обладающую некой «потребностью» в количестве, в том, чтобы быть количественно определенной[218]. По этой причине он не может принять теорию, восходящую к Ибн Габиролю и адаптированную Бонавентурой, к гиломорфической структуре чисто духовных, но конечных субстанций. Ангелы, согласно Фоме Аквинскому, – это чистые формы без какой бы то ни было так называемой «духовной» материи. Кроме того, поскольку Фома Аквинский принимает теорию Аристотеля о материи как причине индивидуализации внутри рода, то он твердо полагает, что каждый ангел представляет собой вид; то есть сколько есть видов ангелов, столько и ангелов.

По всей видимости, здесь наличествует иерархическое мироздание, простирающееся от чистой потенциальности в самом низу до Бога на ее вершине, являющегося чистой актуальностью[219]. Но все же – это не статическая концепция вселенной. Ибо Фома смотрит на все конечные вещи или субстанции как на сущности, стремящиеся к реализации своих потенций[220]. Каждая субстанция представляет собой центр действия; принцип действия, присущий материализированной вещи; неотъемлемый образующий принцип, посредством которого вещь становится тем, что она есть, и побуждает ее действовать определенным образом. Так, например, буковому дереву присуща материальная форма, образующая определенный вид живого организма и побуждающая его действовать как единую совокупность, определенным образом.