История философии. Средние века

Сначала переводческая деятельность проходила в христианских школах Востока. Труды Аристотеля, Порфирия и других греческих философов, математиков, а также сочинения по медицине переводились с греческого на сирийский в несторианской школе в Эдессе, в Месопотамии[128], а также в школах Нисибиса и Гандисапора в Персии и в монофизитских школах Сирии. На втором этапе сирийская версия греческих сочинений переводилась на арабский, впрочем, некоторые переводы делались прямо с греческого. В 750 году к власти пришла династия Аббасидов, оказавшая покровительство сирийским ученым. Во время правления калифа аль-Мамун аль-Рашида в Багдаде была учреждена официальная школа переводчиков.

Среди работ, переведенных на арабский язык, были так называемые «Теология Аристотеля» (фактически компиляция, составленная из «Эннеад» Плотина) и «Книга о причинах» (основу которой составлял трактат Прокла «Первоосновы теологии»). Приписывание двух данных работ Аристотелю конечно же указывало на то, что учение Аристотеля, к которому ведущие исламские философы испытывали глубокое почтение, понималось и представлялось в не совсем верном свете. Естественно, что при смешении учения Аристотеля с неоплатонизмом исламские мыслители находились также под неоплатоническим влиянием, а также под влиянием древних комментаторов Аристотеля, испытавших на себе неоплатоническое воздействие. Так, Авиценна, возможно самый выдающийся исламский философ Средних веков, находился под сильным влиянием так называемой «Теологии Аристотеля», в то время как Аверроэс пытался вернуться назад, к мысли самого Аристотеля.

Как уже упоминалось, на арабский язык переводились не только греческие философские сочинения. Мусульмане не очень пользовались сочинениями классической литературы, но они располагали значительным количеством написанных на греческом языке научных и медицинских трудов. В те времена и научные, и медицинские исследования процветали в исламском мире, тогда как на христианском Западе они находились в зачаточных формах.

3

Аль-Кинди, занимавший пост судьи в Багдаде и умерший вскоре после 870 года, считается первым из значительных арабских философов. Пожалуй, отправной точкой его мысли были взгляды, близкие мутазилитам, тогда, похоже, что свои идеи он развивал на основе приписываемого Аристотелю неоплатонического учения. Аль-Кинди пытался установить гармонию между откровением и разумом; он утверждал, что человеческий рассудок способен выработать обоснованное философией богословие. Например, разум способен доказать истинность веры в божественность творения из ничего[129]. Некоторые представления аль-Кинди трудно привести в соответствие с Кораном[130]; однако он не противопоставлял философию богословию, а также не утверждал превосходства первой. Как раз наоборот, он считал, что знания, приобретенные через священные книги и пророчества, стоят выше знаний, приобретенных путем философских размышлений. Некоторые исламские философы более позднего времени, уже не сомневаясь, полагали, что философия выше теологии, что нельзя сказать об аль-Кинди.

Аль-Кинди является автором трактата о разуме, в котором он вводит в исламскую философскую традицию аристотелевское различие между актуальным и потенциальным разумом, в той или иной степени шел вслед интерпретации, предложенной Александром Афродизийским. Актуальный разум он рассматривает как единственную способность к пониманию, приходящую к нам «извне», чтобы действовать в индивидуальных человеческих умах[131].

В XII веке трактат был переведен на латинский язык под названием «Об интеллекте» («De intellectu») и таким образом стал доступен христианскому Западу. Совсем недавно были открыты двадцать четыре сочинения аль-Кинди, вскоре опубликованные в Каире.

4

Крупнейшим мыслителем исламского мира в следующем столетии стал аль-Фараби (около 875–950), учителем которого в Багдаде был христианин-перипатетик. В дополнение к сочинениям по основным философским дисциплинам и психологии и политическим наукам им были написаны комментарии к сочинениям Аристотеля, изучение наследия которого позднее было столь блистательно продолжено Аверроэсом. В своих комментариях к «Органону» аль– Фараби уделял внимание некатегорическим силлогизмам и вопросам, касающимся предпосылок, относящихся к будущему, которым он приписывал истинную ценность.