История философии: Запад-Россия-Восток. Книга 4: философия XX в.

Надо учесть и другое немаловажное обстоятельство: это были вы-сокопрофессиональные философы, знатоки истории философии, талантливые авторы. К тому же, почти все они — яркие социальные критики. Их усилиями в религиозной мысли нашего столетия был осуществлен — опять-таки при упорном сопротивлении ортодоксов — “антропологический поворот”, т. е. превращение проблемы человека в наиглавнейшую проблему философии.

Религиозная философия XX в. (даже взятая здесь, в соответствии с общей темой раздела, в основном в ее христианских вариантах) — весьма обширный конгломерат принципов, идей, концепций. Они отличаются не только от не- или антирелигиозных философских идей — внутри религиозной мысли также сталкиваются, а подчас упорно борются, разные подходы и ориентации. Однако в этом введении проблема эволюции и сегодняшнего состояния религиозной мысли будет рассмотрена обобщенно; будет выделено для анализа лишь то, что представляется в ней самым главным и характерным с философской точки зрения.

Анализ религиозной философии XX в. в ее целостности затруднен не только из-за ограниченности объема данной книги. Есть и другая, вряд ли преодолимая трудность ее изложения. Многие выдающиеся мыслители нашего столетия, о которых уже шла или пойдет речь в этом томе учебника, мыслители, ставшие основателями различных направлений, — религиозные философы. Это, например, М. Шелер, К. Ясперс, Э. Мунье, П. Рикер и многие другие. А потому их учения в принципе можно было бы рассматривать в разделе, посвященном религиозной философии. (Однако без них были бы обескровлены разделы, посвященные соответствующим направлениям.) И наоборот: о Габриэле Марселе, например, вполне можно было бы говорить в главе об экзистенциализме, ибо его концепция — это религиозный экзистенциализм. Таким образом, “размещение” названных и других сходных концепций в данном учебнике (в согласии с другими учебными пособиями или в отличие от них) достаточно условно.

Далее будут обобщенно рассмотрены две проблемы — пути обновления религиозной философии, связанные с подходом к самой философии, и суть осуществляемого религиозными мыслителями XX в. упомянутого ранее “поворота к человеку”.

Ориентации и переориентации религиозной философии

По каким линиям осуществлялась переориентация религиозной философской мысли, получившая название аджорнаменто? Ограничимся при дальнейшем рассмотрении этого вопроса важнейшими аспектами — пониманием задач, предмета, главных тем философии.

При традиционной религиозной ориентации философия понимается как подчиненная богословию (теологии, учению о Боге), ибо считается, что вера, на которой зиждится теология, выше разума, на котором основываются философские дисциплины. Это относится не только к католицизму: другие христианские вероисповедания в общем придерживались и придерживаются догмы о первенстве и главенстве теологии над философией. Переориентация в этом пункте, в сущности, не была официальным пересмотром догмы. Но неортодоксальные религиозные философы “явочным порядком” как бы обособляли философию от теологии и в своих философских занятиях не всегда “оглядывались” на теологические установки.

Правда, и в официальном неотомизме происходили определенные сдвиги в понимании соотношения философии и теологии, о которых можно судить, взяв в качестве примера обсуждение Тремонтаном, Жильсоном и другими представителями этого направления давней формулы томистов: “философия — служанка богословия”. С одной стороны, они выступали против “фидеизма” (крайне консервативного, догматического течения, осужденного католической церковью еще в 1838 г., но по существу не исчезнувшего и в наши дни). Сторонники фидеизма были склонны совсем “уволить” былую “служанку”, философию, из “дома” католической веры — за ее непослушание, т.е. за дерзкие идеи и деяния, которые привели к подрыву основ религиозного мировоззрения. Неотомисты, противники и критики фидеизма, считали подобное решение непрактичным: ведь философия только тогда сможет остаться служанкой теологии, если она попросту не будет уничтожена, не перестанет существовать для теологии, писал Жильсон. И пусть служанка — не госпожа. Но ведь она принадлежит к “дому”, является его частью¹.

С другой стороны, неотомисты подвергали критике такой философский рационализм, который полностью освобождал философию от ее прежней обязанности служить в доме веры. Философия, согласно Тремонтану, была, есть и должна оставаться “служанкой” веры и теологии². При этом неотомистские философы даже были готовы признать за философией известную автономию в ее собственной области, но отказывались предоставить ей полную независимость от теологии. (Впрочем, неотомисты понимали и признавали, что философия давно уже отвоевала себе эту независимость. Однако они утверждали, что для философского мышления независимость обернулась деградацией. Как обосновывается подобная позиция, мы увидим далее на примере философии Э. Жильсона).