История Финляндии. Время Елизаветы Петровны

В то время, когда Шетарди вел с Левенгауптом переговоры о мире, он, маркиз, уговорил Императрицу написать письмо французскому королю о посредничестве между нею и шведским правительством. Но к счастью Бреверн, заведовавший дипломатической перепиской, вместо «посредничества» написал «добрые услуги», что дало Ал. Бестужеву, не желавшему вмешательства Франции, возможность отрицать просьбу об официальном посредничестве.

23 мая (3 июня) 1742 года наш представитель в Париже, кн. Антиох Кантемир, писал гр. Головину, что статс-секретарь Амело (Амелот) «мне учинил новое предложение о дозволении перемирия хотя на три недели, чтобы тем временем сенат шведский мог сейм созвать и получить от него кондиции к миру с Россией....» Плохие резоны французского министра легко были опровергнуты Кантемиром, который в своем донесении прибавляет, что «не столько мы просты, чтобы похотели авантаж свой из рук выпустить». Вместе с тем Кантемир дал понять своему французскому собеседнику, чтобы шведский двор не льстил себя надеждой, «чтобы её Императорское Величество это перемирие дозволила, меньше-же, чтобы похотела склониться к уступке хотя пяди земли». Кантемир предупреждал графа Головина, что домогательство перемирия клонится единственно к выигрышу шведами времени.

Шетарди, видя, что нет надежды на получение Швецией обратно завоеваний Петра В., предложил передать вопрос в руки русских министров, рассчитывая на поддержку гр. Ал. Бестужева. Но маркиз ошибся. Бестужев, по обычаю дипломатов XVIII в., принимал подарки от иностранных держав, но интересов России не продавал, а потому первый из министров выставил условия Ништадтского мира, как minimum русских требований. Бестужев же уговорил Государыню, для славы России, продолжать войну.

Когда затем война возобновилась, то А. Бестужев не признал даже нужным предупредить об этом Шетарди.

IV. Оставление Фридрихсгама и отступление шведов.

Зимой (с 1741 на 1742 г.) русские деятельно организовали свои силы. Эд. Финч писал, что к началу будущей кампании рассчитывали выставить в Финляндии армию из 30 армейских полков (= 45 тыс. чел.) 6.000 гренадер (из Новгорода), 5.000 гвардейцев, 2.500 кирасир, столько-же гусар, 16 драгунских полков (=16 тыс. чел.)—всего 70.000, да еще 6 или 7 тыс. казаков и калмыков, способных разорить страну ). Цифры, очевидно, преувеличены. Выборгские магазины пополнили, не смотря на естественную дороговизну военного времени. За один пуд сена платили от 40 до 70 коп., а за четверть овса до 4 руб. Офицеры предпочитали поэтому иметь лошадь для перевозки запасов своей провизии, а сами шли пешком. Другие офицеры принуждены были употребить своих денщиков для носки за ними небольшого количества сухарей.

В действительности к началу июня 1742 г. по рапорту генерал-фельдмаршала «рейхс-графа Лессия» против «вероломного» врага по сухим путям «имело следовать 25.704 чел., хотя в войсках и на галерах по спискам числилось 32.733 чел., да кроме того нерегулярных 4.357, т. е. всего 37.090 чел. Во главе их вновь стоял гр. Ласси. В дни ноябрьского переворота, когда многие знатные иностранцы отправлены были в ссылку, он уцелел, благодаря удачному ответу. Посланный от цесаревны спросил: «к какой партии вы принадлежите?» «к ныне царствующей» — был ответ. При Ласси находился ген.-м. Шомилов, в качестве инженера. В русской армии имелось более 4 тыс. кавалерии. По этому поводу негодует ген.-м. Завалишин, заявляя: «В тот век педантство систематиков сильно действовало над умами генералов. Армии по большей части сооружались министрами, одними классическими правилами древних афинских военноучителей наполненными, а о практике и о том, на какой земле и каким войскам действовать надобно, мало кто имел надлежащее сведение». Большую конницу Завалишин находил ненужной в Финляндии, где, по его мнению, можно было действовать только пехотой.

В начале февраля 1742 г. русские министры и генералитет имели общее «разсуждение» об операции в Финляндии против неприятеля. Акт подписали князь Долгорукий, Ив. Трубецкой, фельдмаршал Басу, кн. Черкасский, генерал Джеймс Кейт, Ал. Бестужев-Рюмин, Wladimer Lövental general и др. План военных действий 1742 г. сводился к тому, чтобы армию сухим путем отправить по Боргоской дороге; галерный флот с таким же числом войск, имея под своим прикрытием брандеры, должен был следовать вдоль берега сквозь шхеры и быть неразлучным с сухопутной армией. Галиоты должны везти хлебный запас.

28 февраля 1742 г. русские прервали перемирие. Прошел слух, что к Фридрихсгаму приближается огромная 50.000 армия.

Сборным пунктам русских войск, предназначенных для похода 1742 г., был по-прежнему Выборг. Боевые силы хотели сосредоточить к концу апреля, но этому помешала поздняя весна. Кавалерия не могла фуражироваться в походе, почему его пришлось отложить до конца мая.