История Финляндии. Время Елизаветы Петровны

Участник этого похода и очевидец всего происходившего около Фридрихсгама, Ал. Ил. Бибиков, рассказывает следующее: «Генералу графу Левендалю приказано было распорядить осаду; спросил он плана крепости, думая, что о доставлении оного, особливо такой близкой пограничной крепости, какова сия, и по причине бывшего уже с 1737 г. сомнения о искренности сего соседа, приложено было старание; однако в ответ получил, что нет ни плана крепости, ни её ситуации; и так поехал он сам осматривать крепость, сколько возможно было, и нашел, что только горы и голые камни ее окружают, что в земле траншеев делать нельзя. Того ради приказал он всей кавалерии, сколько оной при армии было, ехать в лес для делания фашин и привезти оные ввечеру в 8 часу на назначенное к тому место. Первый привоз состоял в 10.000 фашин, которыми хотел он в следующую ночь открыть аппроши, но вскоре оказалось, что нужды в том нет, ибо неприятель при захождении солнца сам зажег город и арсенал, причем несколько сот начиненных бомб и несколько тысяч гранат преужасный треск произвели. Фельдмаршал подумал, что шведы для лучшей обороны зажгли предместья, и что они, может быть, для начинки некоторого числа бомб и гранат имели в одном предместье небольшую лабораторию, не успев всего перевезти в крепость, может быть по излишеству в том, сами оные зажгли. Будучи я при генерале, коему поручено было управление атаки, должность моя требовала тотчас наведаться, что оный огонь значит; для того поскакал я к крепости, от которой стояли мы еще в 3 верстах. Я нашел, что все конные форпосты, которые еще за час пред тем стояли между крепостью и нашей армией, уже сведены; поехал я далее к крепости и приблизился к самым воротам, которые были заперты, а перед ними закинута рогатка, токмо без часового; потом проехал я около 100 сажен по гласису, но не видел на валу ни единого часового, ниже, что бы кто меня окликнул; тогда узнав прямо, что домы в крепости горят, и что шведы оную оставили, поскакал я назад для донесения о том моему генералу. Я застал моего генерала, стоящего с фельдмаршалом пред лагерем на камне, откуда смотрели они на пожар. Я донес ему и фельдмаршалу, что видел и о чем доподлинно знал; но фельдмаршал рассмеялся и почел сие за невозможное, так что и моему генералу, который всегда привык слышать от меня верные рапорты, несколько досадно было».... Крепость оказалась покинутой, оставалось только занять ее и преследовать уходившего неприятеля.

«Таким образом, — заканчивает свой рассказ очевидец, — овладели мы Фридрихсгамской крепостью, не потеряв ни единого человека. Фельдмаршал, отправя 29 числа июня благодарственный молебен, не умедлил неприятельскую робость употребить в свою пользу и пошел с армией 30 числа вслед за неприятелем».

Итак, шведские пороховые погреба взлетели на воздух, провиант их уничтожило пламя. Загорелась и шведская кирка. Три четверти домов города, арсенал, лаборатория, ратуша и склады обращены были в пепел. В городе русские нашли 1.000 пуд. пороха, 130 орудий разного калибра, из коих некоторые были заряжены «до самого жерла». В число полков гарнизона входили Абоский, Эстерботнийский, Саволакский, Кюменьгородский, Нюландский и Тавастгусский. Из них — Эстерботнийский полк, уходя, забыл свое знамя. Манштейн говорит, что «фридрихсгамские укрепления многого не стоили». Это правда, но важно то, что город имел сообщение с морем, откуда подвозились припасы и подкрепления. Пользуясь этим, Левенгаупт устроил в Фридрихсгаме главные склады и магазины для армии. По количеству найденных остатков разных припасов и мешков видно, что город был хорошо снабжен. Допрос шведского фузелера (Эрика Дальстрема) подтвердил, что летом Фридрихсгам получил из Швеции много провианта и рекрут, для укомплектования полков, коих у Левенгаупта было десять финских и четырнадцать шведских.

Левенгаупт располагал достаточным войском (около 14 тыс.), чтобы «наилучшим образом вести войну оборонительную». Но шведы были недовольны своими командирами, роптали, потеряли доверие к ним, а «большая часть финских полков, которые обыкновенно считаются у них лучшими солдатами, разбрелись по своим домам, видя, что не дают им защищать свою землю».