История Финляндии. Время Елизаветы Петровны

Прежде всего, в виду бедности Финляндии большинство нашего войска было отправлено назад в Россию. В Финляндии осталось не больше 9000 чел., которых разместили по разным губерниям. По иным подсчетам, число оккупационных войск доходило до 14 или 15 тыс. Более других пострадала от войны Кюменьгородская губерния, и она была совершенно освобождена от постоя. В Тавастландию послали только один драгунский полк, начальником которого состоял полковник Рязанов, временно управлявший губернией. Те же местности, на которые можно было ожидать нападение со стороны Швеции, т. е. побережье западной Нюландии, Або и Бьернеборгская губерния, Аланд и Эстерботния, были снабжены более значительными русскими силами.

10 сентября 1742 г. Сенату было доложено всеподданнейшее донесение генерал-фельдмаршала гр. Ласси, в котором он указывал на то, что «в прежде бывшую» (при Петре В.) войну со шведами, когда Финляндия была завоевана, «для сборов с земли коронных доходов» определяемы были ландсгевдинг или лагман и другие «земственные правители». Теперь опять явилась надобность в них, но так как он (гр. Ласси) их не имеет, то просит определить знающих людей для производства «сборов без всякого упущения». Но тут же обращает внимание Императрицы, к которой обращается с ходатайством, что многие тамошние жители разорены, во-первых, шведской армией, бравшей у них скот и пр., и русскими войсками, несмотря на «крепкое за ними наблюдение». В виду этого, гр. Ласси просил этим людям «некоторое облегчение учинить», и, до назначения ландсгевдинга и других земских управителей, сборов с земли не брать, кроме провианта и фуража.

Сенатская контора в свою очередь предлагала в Выборге и его окрестностях поискать комиссарских и земских писарей, знающих шведский и финский языки.

Затем Сенат предписал Кампенгаузену представить ведомости о том, какие денежные и прочие доходы собирались с жителей края в шведские времена, «что ныне с них сбирать надлежит» и определить, кто из них, вследствие разорения от войны, не в состоянии платить и какие можно будет устроить для них облегчения. Все это Кампенгаузену надлежало сделать по совещании с местными земскими управителями и представить в Сенат на «опробацию». До этой опробации, разрешалось собирать только один провиант и фураж, «а кроме того ничего с них не брать».

Земские комиссары ставились в подчинение Кампенгаузену. Сенатской конторе надлежало дать им по этому поводу инструкцию, но ее он обязан был сообразить с местными условиями.

Этот акт, подписанный князем Долгоруким, кн. Ив. Трубецким, кн. Черкасским, гр. Чернышевым, Андр. Ушаковым, кн. Куракиным, Алексеем Бестужевым-Рюминым, Александром Нарышкиным и др. и утвержденный затем Императрицей, показывает, как справедливо и как заботливо наше правительство отнеслось к финляндцам. Если Кампенгаузен, Кейт, Киндерман и др. проявили большую заботу о крае, то она прежде всего была предписана им с высоты престола.

Кампенгаузен отыскал поземельные или оброчные книги и по ним обложил жителей податями для армии. Таким образом, население не произвольно было обложено, а по известной норме, применительно к порядку, существовавшему в крае.

Подати остались, следовательно, те же, что в шведское время, с той только разницей, что подушные подати (bevillningarna) прекратились. В Эстерботнии на содержание войска употребляли собственно земельные подати, что служило большим облегчением для крестьян. Во многих местах народу приходилось уплачивать требуемое провиантом, сеном и повинностью перевоза.

В виду того, что Кампенгаузену приказано было Сенатом установить способы содержания войска «по совещанию с местными земскими управителями», в городе Вазе созвано было местное земское собрание. Это земское собрание, единственное в своем роде за те времена, состоялось в Вазаской ратуше, в течение первой недели октября 1742 г. После принятия присутствующими присяги, генерал ф.-Киндерман от имени Императрицы обещал управлять губернией по шведским законам. Известно еще, что в Кюменьгородской губернии состоялось совещание 3 декабря 1742 г. в присутствии Кампенгаузена, пасторов и коронных чиновников. — Здесь предложено было брать личный налог с более зажиточных и присутствовавшие на это согласились. В других губерниях не совещались с населением в таком порядке; но всюду старались следовать указаниям справедливости и действующего закона. В Або Кейт сообщил особым объявлением, что он два раза в неделю, в положенные часы, принимает прошения и жалобы населения.

Восстановить полную картину сбора контрибуции невозможно, при отрывочности наличных данных. Известно приблизительно, что Киндерман взял с Эстерботнии 13.066 талеров серебром, 4,968 четвертей овса и 264,530 пудов сена, 2,030 четвертей муки и ржи. Но и относительно этих цифр в счетах и книгах наблюдаются противоречия.

Но зато имеется длинный ряд распоряжений и прочно обоснованных фактов, свидетельствующих о том, что русские обходились с финнами при сборе контрибуции и всяких налогов в высшей степени добросовестно и гуманно.