История Финляндии. Время императора Александра I

Мая 30-го город Вильманстранд имел счастье видеть Государя в своих стенах. В тот же день Государь посетил Иматру, и, обозрев водопад из выстроенной для этого, на левом берегу, беседки, выразил удовольствие от величественного зрелища. Затем Государь проследовал далее по тракту в гор. Нейшлот, посетил Сердоболь и Кексгольм, где был на параде. «При сем параде бессмертный Повелитель полуземного шара соизволил брать от флейтщика инструмент его и играть на оном новый марш, который потом всегда игран был в означенном полку». Во время пребывания в Кексгольме Государь Александр I освободил из-под ареста содержавшихся в тамошней крепости сына и двух дочерей Пугачева, пастора Бурмейстера и «государственного преступника, названного безымянным» с тем, чтобы люди эти не отлучались из Кексгольма. 3-го июля Его Величество отправился из Кексгольма в Петербург[3].

Итак, поездка Государя имела серьезную политическую цель. Адам Чарторыйский, иронизируя над дипломатической победой графа А. Р. Воронцова, сожалеет о том, что поведение России за это время оставило дурной осадок в сердце соседа. Из современного письма Татищева к графу Воронцову мы узнаем, однако, что действия графа А. Р. Воронцова вызывались не одним пустым желанием унизить Швецию, но скрывали в себе более глубокий смысл. Д. П. Татищев писал: «Вот было бы хорошо, если бы этот тщедушный мостик мог довести нашу границу до Ботнического залива! дай Бог, чтобы расстроенный рассудок короля шведского побудил его не избегать борьбы! Судя по одушевлению наших воинов, достаточно было бы одной кампании». Ясно, что канцлер и русские его сотрудники имели в виду овладение Финляндией, столь необходимое для ограждения безопасности столицы империи. Замыслу этому суждено было осуществиться шесть лет спустя, когда во главе нашего посольского приказа стал снова природный русский, последний из ветеранов славного екатерининского царствования, граф Н. П. Румянцев.

К концу 1803 г. возник новый повод к неудовольствиям. Король Густав дал своему новорожденному сыну Карлу Густаву титул Великого Князя Финляндского. Этим титулом шведские короли, со времени смерти Карла XII, т. е. с 1718 г., более не пользовались[4]. В ответ на это, если верить Армфельту, последовало повеление Александра именовать Выборгскую губернию «Финляндской».

В конце следующего (1804 г.) Швеция вновь сблизилась с Англией и объявила себя «воюющей державой». Затем, когда образовалась третья коалиция, Густав Адольф присоединился к ней, и 14 января н. ст. 1805 г. в Петербурге был заключен трактат с Россией, целью которого, между прочим, было помешать Франции «закрыть Зунд для английских судов».

Дипломатические сношения с упрямым и недоверчивым Густавом представляли большие затруднения. Без достаточной надобности, он угрожал крайними мерами, в то же время оскорблял все дворы неуместными выходками.

Д. Алопеусу, сменившему в Стокгольме посла Будберга, пришлось удвоить внимание. Кроме того, от нового нашего представителя ожидали подробных известий о положении финляндских крепостей. Всем было ясно, что при таком соседе столице Империи могла грозить тяжесть войны, так как ее отделяла от владений Густава одна только Выборгская губерния.

Распоряжения короля были такого свойства, что не располагали к нему населения Финляндии. Вместе с тем финны понимали, что громы нового столкновения опять, прежде всего, разразятся над их головами. «Многочисленность шведского гарнизона была отяготительна для жителей Стокгольма. Чтобы облегчить повинности, которые они должны были нести, и чтобы усилить войска, уже расположенные в Финляндии, король послал туда финскую гвардию и две роты артиллерии, сверх того он обнаружил намерение увеличить число земского ополчения в Финляндии. В Вазе собралась комиссия для устройства этого дела. Слухи о предмете её совещаний распространились между народом, началось волнение, и крестьяне грозили убить членов комиссии». При Густаве III жители Саволакса и Карелии выразили желание содержать на свой счет отряд егерей и драгун, за что король торжественно обещал не распространять на этот край системы земского ополчения. Вопреки этому обещанию, комиссия в Вазе хотела применить новое требование об ополчении также и к названным землям, в виду того, что Густав IV стремился поднять численность финских войск до 24.000. Великое Княжество, скудное средствами к жизни, имело в то время около 700.000 жителей, почему было решительно не в состоянии содержать столь большего войска.