История Финляндии. Время императора Александра I

Едва разъехались государи, делившие тогда свое влияние над Европой, как Наполеон (14 — 26 авг. 1807 г.) шлет Александру запрос: «Я горю нетерпением узнать, что намерены предпринять Ваше Величество для оказания помощи Дании и принуждения шведского Короля действовать заодно с ней, так как его побуждает к тому его истинная выгода, независимость Балтийского моря». Повелитель России, конечно, не успел еще приступить к исполнению своих обязательств, но бывший адъютант Наполеона, а теперь его представитель при петербургском дворе, Савари удостоверяет, что Александр I твердо и честно держится того, что произошло и что обещал. Он воодушевлен теми же чувствами, которые выказаны в Тильзите; везде выражается желание поддержать то, что там совершилось.

Министр иностранных дел Франции — Шампаньи, — также не теряя времени, начал твердить своему агенту в России о том, что вопрос идет о защите независимости Балтийского моря; старинными договорами эта обязанность возложена была на Швецию. Как бы слеп ни был её Король, он не может не сознавать этого долга и этих интересов. Следовательно, надо предложить ему действовать заодно с Россией и Данией, запереть свои гавани для англичан и объявить им войну... Но если сумасбродный характер короля побудит его не соглашаться вступиться за общее дело, за свободу морей и независимость Балтийского моря, то Император Франции думает, что его надо принудить к этому; в то время, когда русский Император вышлет из С.-Петербурга английское посольство, надо выслать также и шведское, и война должна быть объявлена той и другой державе. Это объявление должно сопровождаться предупредительными мерами. Шведская Финляндия должна быть захвачена Россией. Нужно, чтобы Россия строго говорила со Швецией, и она послушается. Иначе говоря, Франция старалась раздуть огонек Тильзита в большое пламя. Цель её, видимо, достигалась, и Александр I все более и очевиднее склонялся следовать советам Наполеона. Для окончательного достижения этой цели Шампаньи советовал Савари: «поддерживайте дружбу, которой удостаивает вас Государь; овладевайте все более и более его доверием. Говорите ему почаще, — какую цену Император придает его союзу и его привязанности».

Отвечая на нетерпение Наполеона, Государь писал (10 — 22 сент. 1807): «Мне нужно только время, необходимое для моих войск, чтоб возвратиться с берегов Немана в Финляндию, которая их совершенно лишена. Ваше Величество можете рассчитывать, что ко времени, условленному между нами, я буду вполне готов». «Что касается Швеции — говорил Император генералу Савари, — я еще не готов, и я прошу времени на реорганизацию моих полков, сильно пострадавших за последнюю войну; они должны быть перемещены из южной части государства в северную. Теперь они весьма удалены от Финляндии. Кроме того, моя армия недостаточна для подобного театра. Я не желаю рисковать потерпеть поражение от столь маленькой страны. Скажите поэтому вашему Императору, что я сделаю нападение на Швецию, как только будут закончены соответствующие приготовления, но я должен все же выждать декабря или января месяцев».

Наблюдавшие за Россией члены французского дипломатического корпуса доносили своему правительству, что русские действительно высылали мало-помалу войска в Финляндию и готовы, кажется, действовать по первому сигналу, что Россия поступит со Швецией так, как того желал Император: начав путем переговоров, будут продолжать угрозами.

Войска сосредоточивались в старой Финляндии, в окрестностях Вильманстранда, Нейшлота и Фридрихсгама. Через Петербург полки проходили ночью.

«Все, что с месяц делается в Финляндии, — доносил Савари, — является исполнением желаний Императора... Нерешительность стокгольмского кабинета будет стоить королевству одной из провинций».

Эти сведения совпадали с теми, которые сообщал в Стокгольм посол Стедингк. Последний писал (17 октября), что четыре русских дивизии сосредоточиваются к финляндской границе. Он давно слышал об этом, но только теперь, благодаря своим связям в дипломатическом корпусе, узнал достоверно, что «это действительно так и есть».