История Финляндии. Время императора Александра I

По возвращении Тенгстрёма из Петербурга, переписка между ним и Сперанским продолжалась еще оживленнее в течение трех лет, пока совсем неожиданно государственный секретарь не впал в немилость. По возвращении Сперанского в Петербург переписка их не возобновилась, так как у Тенгстрёма не имелось более причин поддерживать сношения с лицом, лишившимся своего влияния.

Сверх перечисленных милостей уничтожено постановление, запрещавшее молодым людям из Выборгской губернии посещать Абоский университет. Указ об этом гласил: «Местное положение Финляндской губернии, единство языка, законов, обычаев и установлений представляют многие удобности для обывателей сей губернии, совершать круг их учения в Абоском университете. По сим уважениям и по вошедшим от Абоского университета представлениям, Я признал за благо дозволить обывателям Финляндской губернии, кто пожелает, отсылать воспитанников их для совершения наук в Або, где к существующим доселе заведениям, по повелению Моему учрежден будет особенный класс для Российского языка».

Очевидно исполняя это указание, Абоский университет избрал из числа своих студентов двух знающих и по хорошему поведению своему известных молодых людей, Эрстрема и Оттелина, которые были отправлены на счет Его Величества в Москву для окончания своих наук в тамошнем университете, где они снабжались всем ну ясным на счет университета. В дальнейшей переписке об этих студентах говорится: «Меледу способами к ближайшему соединению Финляндии с Россией признал Государь Император ученое сношение между обоими сими краями более тому споспешествующим».

После Сперанского должность канцлера предложили Г. М. Армфельту. Он был вполне известен университету, так как уже ранее (в 1791 — 1792 гг.) занимал место канцлера. Помимо сего университет никогда не упускал его из вида. Едва он, после превратностей своей судьбы, поселился в Петербурге, как университет приветствовал его особым адресом. В ответ Армфельт тогда между прочим сказал: «В качестве финна я старался исполнить священнейший наш долг, когда во всем, что от меня зависело, излагал перед своими соотечественниками всю ценность теперешнего счастья нашей родины. Чувства Александра I к Финляндии почти во всем предварили наши надежды и желания».

Теперь, когда его избрали канцлером, он писал консистории: «От вас, господа, и больше всего от вас зависит внушить нашей молодежи те понятия и чувства, которые в будущем определят как их собственную судьбу, так и судьбу родины. Их способность, как чиновников, их достоинства, как граждан, их поведение вообще заслужат уважение и устранят всякую зависть (русских?) политическому бытию, которое дал нам благороднейший из Монархов, и наверное настанет время, когда обожаемый Князь увидит финнов, приближающихся к его трону, не с тем, чтобы непрерывно выпрашивать особые преимущества, но чтобы с действительным чувством драгоценных обязательств и необходимых талантов выплатить хоть часть той дани, которую мы ему должны, как величайшему из наших благодетелей».

Из частного письма Армфельта можно заключить, что канцлерство для него явилось обузой, так как в нем он говорил: «избави меня Боже от канцлерства в абоском университете».

В голове нового канцлера зароились мысли о том, что представлялось полезным выполнить университету. Для заграницы, по его мнению, следовало издать латинское «Asta universitatis aboensis», а для соотечественников, — периодическое сочинение под названием «Чтение для финнов». Кроме того, он выразил желание, чтобы составлялись «краткие и понятные для крестьян статьи по предметам нравственным и экономическим»; эти статьи имелось в виду прилагать к издаваемым академией календарям.

По изготовлении той медали, на которую университет получил разрешение, она была преподнесена Императору в 1814 г. при письме гр. Армфельта от 14 января 1814 г. В письме между прочим говорилось, что Абоский университет, осыпанный благодеяниями Его Императорского Величества, осмеливается представить слабое доказательство глубокой и почтительной признательности, поднесением Государю медали. Эта Академия и по своим принципам и своим заботам воспитать верных подданных и добрых граждан с каждым днем делается все более достойной оказываемой ей щедрости со времени её подчинения скипетру Его Величества. Так писал Г. М. Армфельт в официальном донесении Государю. В частной же своей корреспонденции он мало жаловал абоских профессоров; ему казалось, что в среде сих «ученых отцов» господствовали «непотизм» и самовластие, почему он хотел противодействовать тому, чтобы «хорошо оплачиваемые лентяи производили негодных сограждан».