История Финляндии. Время императора Николая I

А. А. Закревский согласился с мнением Ребиндера, что участники в подписке на подарок люди умные и с достоинствами, «но тем непростительнее для них таковой поступок, в некоторых отношениях противный видам правительства, и тем соблазнительнее для молодых людей пример, ими поданный. Трудно поверить, чтобы они не имели какой-либо посторонней причины, кроме изъявления благодарности, и чтоб не постигали явной двусмысленности надписи». Закревский просит сообщить ему имена сенатских чиновников, подписавшихся на подарок, и прибавляет: «Насчет г. Авцелиуса надобно принять какие-либо решительные меры: или удалить его из края, или отнять у него возможность вредить влиянием своим на молодежь».

Авцелиус шведский уроженец, но, переехав в Финляндию, присягнул на русское верноподданство. Как доктор прав, он в 1818 г. получил кафедру в Абоском университете. За вредное влияние на студентов и профессоров он был уволен, в 1822 г. с пенсией в 3.000 р., но с тем, чтобы он покинул Финляндию. Под предлогом слабого здоровья, он остался. В его удалении из университета главную роль сыграл вице-канцлер гр. И. Ф. Аминов, которому усердно содействовал гр. Ребиндер. Ребиндер признавал Авцелиуса за человека талантливого и полезного, если руководить им твердой рукой; но в то же время видел в нем личность ненадежную, двойственную, склонную к интригам, труса и искателя счастья. Увольнение его должно было, по мнению графа, внести успокоение в академическую республику. Авцелиуса считали человеком способным на всякий поступок. Он побуждал разных лиц к тяжбам и помогал обеим сторонам. Он принял участие в спорах донационных крестьян. Он обманул публику подпиской на какую-то книгу. Начался Польский мятеж. А. Закревский, внимательно следя за неблагонадежными, видимо, воспользовался проводами Вассера и словесно доложил Государю об отставном профессоре Авцелиусе. Первоначально положено было отправить его к Австрийской границе, но затем передумали и послали его в Вятку, где он состоял под надзором полиции. Жена и дети оставались сперва в Финляндии, но затем переехали в Стокгольм.

В Вятке Авцелиус жил тихо, и потому местное начальство хлопотало об его освобождении. Имелось в виду водворить его в Кексгольме, но поселили (в 1835 г.) в Вильманстранде, где не опасались его влияния на жителей, состоявших преимущественно из купцов и низших сословий. В Вильманстранде он находился под наблюдением Выборгского губернатора гр. Маннергейма, который читал его письма и обо всем доносил кн. Меншикову. Из Вятки и из Вильманстранда Авцелиус писал гр. Ребиндеру. В первом письме он просил графа заступиться за него перед Закревским, жалуясь на то, что его держали среди преступников, подымавших оружие против Коронованной Особы. Польские повстанцы, — писал Авцелиус, — знали свой вину; он же, профессор, находился в ссылке, и никто ему не объявил, в чем он провинился. Из немецкой энциклопедии он вычитал, что осужден за свои политические воззрения. Авцелиус просил предать его финляндскому суду (окт. 1831 г.). Во втором письме он изложил свой печальную судьбу и свои воззрения на Монарха (1835 г.).

По просьбе Авцелиуса, ему разрешено было поселиться в г. Вендене, Лифляндской губернии. Здесь, в 1838 г., он обратился с обширным письмом к д. т. с. гр. Сиверсу, указывая на свое печальное положение. Оказывается, что жена его умерла, а дочь, похоронив мать, пешком, через лед залива, пришла обратно в Финляндию из Стокгольма, причем лед четыре раза разламывался под её ногами. Вел себя Авцелиус в это время безукоризненно, приобретя в Вендене «всеобщее уважение и искреннее сострадание», почему гр. Сиверс (1839 г.) горячо поднялся на защиту «безвинного страдальца», прося об его освобождении. Он просил также о даровании средств на возвращение остальных его детей из Швеции. Авцелиусу разрешили, по его усмотрению, поселиться в любом месте Остзейского края. В последние годы своей жизни он переписывался с академиком Шёгреном. Умер в 1850 г., 70 лет.

В осенний семестр 1828 г. число студентов, как значилось в печатном списке, не превышало 339. В следующие затем тридцать лет оно возросло всего только на тридцать человек, так как в осенний семестр 1858 г. равнялось лишь 369.

Жизнь в студенческой, среде абоского периода носила на себе еще заметные следы грубости нравов и своеволия, закреплявшиеся старинными традициями. Пьянство и драки между студентами были обычными явлениями.

В первое время по перенесении университета в Гельсингфорс, среди студенческой корпорации жили еще старинные сословные предрассудки и прежняя спесь, которая всегда пышно развивалась в маленьких университетских городах. Драки и организованные стычки с мастеровыми и рабочими также составляли в начале нередкое вечернее развлечение гельсингфорсских студентов. Ссоры и пререкания в трактирах и кондитерских, на улицах и в театре, на пикниках и публичных балах, между студентами и военными, приказчиками, полицейскими и др. причиняли немало забот ректору и другим университетским властям.