История Франции

2. Так почему же это монархистское большинство не провозгласило монархию? Во-первых, потому, что оно оставалось раздробленным. Обе ветви королевской семьи никак не могли примириться. Два претендента – граф Шамбор (легитимная ветвь) и граф Парижский (Орлеанская ветвь) – противостояли друг другу. Во-вторых, потому, что монархистская партия не хотела отвечать за последствия поражения. В 1815 г. Бурбоны уже возвращались из-за границы в фургонах; теперь, в 1871 г., они не хотели, чтобы первое действие короля заключалось в подписании катастрофического мирного договора. Итак, ассамблея отложила пока вопрос о форме правительства, но, поскольку управление страной должно было продолжаться, она назначила на эту роль «главу Временного правительства Французской республики», которым мог быть только господин Тьер. В тот период этот маленький старичок, с боевым хохолком волос, пользовался необычайным престижем. Характеризуемый в начале своей политической деятельности как авантюрист бальзаковского типа, затем как отважный министр, историк, изучающий жизнь Цезаря, «мечтающий делать историю и делающий ее», он, несмотря на свой возраст, только что исколесил всю Европу, защищая интересы своей страны. Он являлся одновременно и патриотом, и воплощением здравого смысла. Этот представитель крупной буржуазии превратился в «идола средней буржуазии» (М. Реклю). В феврале 1871 г., когда допускалась возможность баллотироваться в качестве кандидата на различные посты, его избрали в 26 департаментах. Было от чего проникнуться законной гордостью. «Франция бы не поняла, – говорил он, – если бы в тот момент я не стал первым». Он и стал первым. Франция могла только поздравить себя с таким выбором. Труд, который он брал на себя, был огромен и неблагодарен: требовалось подписать мир, освободить территорию, восстановить страну. Тьер, в расцвете умственных сил, знал, что способен совершить этот политический подвиг, хотя отлично осознавал, что его роль будет временной. Монархистам он говорил: «Монархия – это через два года». Республиканцам он по секрету обещал республику. В глубине души он прислушивался только к господину Тьеру. Досконально зная прошлое Франции, он сожалел, что она свернула с колеи «спасительной рутины», которая создает основу народа, но он также знал, что история необратима, и считал, что республика будет тем «режимом, который меньше всего расколет наше общество», особенно если возглавлять республику будет он сам. Однажды он сказал: «Я монархист, который проводит в жизнь республику».

Франко-германские переговоры во Франкфурте-на-Майне 10 мая 1871 г.

3. Мирные переговоры были болезненными. Тьер и Жюль Фавр встретились лицом к лицу с Бисмарком, и тот потребовал 6 млрд в качестве возмещения убытков, оккупации части Франции вплоть до осуществления платежа и аннексии Эльзаса и Лотарингии. Тьер добился сокращения на 1 млрд и спас Бельфор. Но на обратном пути он плакал. Он любил свою страну и знал, что Франция не смирится с потерей двух своих самых французских провинций и что этот грабеж станет причиной будущих войн. Когда в Бордо депутаты от Эльзаса и Лотарингии с достойным видом выразили протест, заявив: «Мы провозглашаем навечно неприкосновенным право жителей Эльзаса и Лотарингии оставаться членами французской нации. И мы клянемся как от себя лично, так и от лица наших комитентов, наших детей и их потомков вечно и всеми возможными способами отстаивать свое право перед любыми узурпаторами»; когда в поддержку этого протеста выступили Виктор Гюго, Эдгар Кине и Клемансо, Тьер понимал, что у них были на то все основания, но он также понимал, что в тот момент право было на стороне силы. Он заявил в ассамблее: «Имейте мужество нести ответственность за ваше мнение: или война, или мир». За принятие договора было отдано 546 голосов, против – 107. Не только депутаты утраченных провинций, но даже Виктор Гюго и Гамбетта отстранились. Последний сказал: «Я надеюсь, что республиканская Франция воспрянет». Ему недолго оставалось ждать. Между тем Тьер обещал монархистам не предпринимать ничего, что могло бы предрешить окончательную форму правительства: «При реорганизации вы не должны делать ничего такого, что могло бы вас разделить… Я клянусь перед всей страной, что не обману никого из вас, что не подготовлю в докладе по конституционным вопросам ни одного решения без вашего ведома, что явилось бы с моей стороны настоящей изменой…» Это патриотическое перемирие получило название Бордоского пакта. 11 марта ассамблея решила отложить заседание на 20 марта и провести его в Версале.

Тьер, король капитулирующих. Карикатура. 1870-е