История Германии в ХХ веке. Том II

Еще широко распространенная ориентация на нацию, народ и сильное государство, на власть и патриархальную структуру была особенно ярко выражена в возрастной группе, родившейся между началом века и Первой мировой войной. Они считались не только самым важным поколением сторонников нацистского режима, но и поколением, построившим ФРГ. Им противостояли те, кто родился около 1930 года, кто непосредственно пережил национал-социализм, но в конце войны был достаточно молод, чтобы переориентироваться политически. С начала 1960‑х годов они (часто очень молодыми) перешли на руководящие должности, которые процветающая ФРГ предлагала в изобилии и которые они сохраняли в течение десятилетий, в некоторых случаях до конца ХX века. Критика недостатков демократии, устаревших норм и ценностей, появившаяся в 1960‑х годах, исходила в основном от них и была связана с подчеркнуто трезвой и практической ориентацией. Их объединяло неприятие политического и интеллектуального наследия нацистского режима, но и ястребов холодной войны, а также в основном положительное, хотя и критическое отношение к западногерманской демократии[23].

Как отмечал социолог Ральф Дарендорф в своих влиятельных книгах «Общество и свобода» (1961) и «Общество и демократия в Германии» (1965), западногерманская модель общества характеризовалась отсутствием способности выносить конфликты, свойственные плюралистическому обществу: «Те, кто не любит конфликты, выражают тем самым важное предубеждение относительно представительных институтов. Но это предубеждение ощутимо во всех слоях германского общества. Вместо борьбы политических партий многие хотели бы видеть (мнимую) гармонию большой коалиции; широко распространено желание (по крайней мере, среди незаинтересованных лиц) положить конец производственным спорам между предпринимателями и работниками; аналогичные реакции можно проследить в школах, в правовой системе, в частных организациях. Пожалуй, ни в одном месте традиция авторитарного решения всех проблем не проявляется так явно, как именно в отношении к социальным конфликтам; здесь наблюдаются лишь весьма нерешительные сдвиги»[24].

С этой критикой было связано требование распространить демократию не только на институты, но и на сосуществование людей в обществе. «Демократия реализуется только в обществе ответственных людей, – сформулировал Юрген Хабермас в 1959 году, – поэтому она возможна далеко не при любых социальных условиях, она даже не просто привязана к определенным условиям – скорее она сама и есть само это свободное общество»[25]. Не вопрос объединения является основной проблемой Германии в настоящее время, как выразился Ральф Дарендорф, а вопрос о препятствиях на пути к либеральной демократии: «Что должно произойти, чтобы Германия тоже стала страной либеральной демократии?» Хотя, в отличие от периода после 1918 года, ФРГ удалось создать стабильные и широко признанные демократические институты государства, само общество по-прежнему характеризуется неприятием конфликтов, авторитарными структурами и ограничением индивидуальной свободы. Дарендорф проиллюстрировал это многочисленными примерами – от роли судебной власти до форм воспитания в семье, школах и университетах, баланса власти между мужчинами и женщинами и отношения к меньшинствам[26].

Политика в области образования сразу оказалась в центре внимания. Неудачи в этой области осуждались с конца 1950‑х годов, когда успех советского спутника вызвал в США и в ФРГ бурные дебаты об «отсталости» по сравнению с коммунистическим миром. Теперь тревога усилилась. «Сегодня мы значительно отстаем как от американской, так и от российской школьной системы, где на одно и то же количество учеников приходится в два раза больше учителей, чем у нас, – писал Ханс Вернер Рихтер в 1962 году, – и эта опасность превышает любую непосредственную военно-политическую угрозу»[27].