Читаем История Германии в ХХ веке. Том II полностью

В сравнении с ситуациями в этих странах, ситуация в ФРГ была более стабильной. С 1976 по 1979 год экономика росла в среднем почти на 4 процента, а в 1976 году даже достигла особенно хорошего значения в 5,5 процента. Таким образом, казалось, что кризис цен на нефть лишь временно замедлил развитие западногерманской экономики и что тенденция к росту продолжится, как это было в 1968–1972 годах. Однако цифры безработицы, превышающие 4 процента, указывали на то, что это не циклический экономический спад, а более глубокая проблема. Это был, прежде всего, кризис в промышленности, особенно в тяжелой промышленности. С 1973 по 1976 год число занятых в промышленности сократилось на 1,4 миллиона человек, в то время как в третичном секторе, в основном в банках, страховых компаниях и государственном секторе, число работников выросло примерно на 570 тысяч. Произошедшие здесь изменения особенно четко отразились в развитии валовой добавленной стоимости в различных секторах. В то время как внутренний валовой продукт с 1970 по 1983 год вырос на 34 процента, валовая добавленная стоимость в горнодобывающей промышленности за тот же период сократилась на 42 процента, в судостроении – на 13 процентов, а в черной металлургии – на 10 процентов. В химической промышленности, напротив, она почти удвоилась, а в секторе информационных технологий – более чем утроилась[13]. В кризисе оказались не только такие отрасли, как горнодобывающая промышленность и текстиль, но и черная металлургия, машиностроение, судостроительные верфи и автомобилестроение – традиционно особенно сильные отрасли немецкой экономики[14].

Причины этого несложно понять: во-первых, ревальвация дойчмарки значительно усилила ценовое давление на ориентированную на экспорт западногерманскую промышленность. Во-вторых, на мировом рынке появились новые конкуренты – Япония и развивающиеся азиатские страны, такие как Корея или Тайвань, которые благодаря структуре заработной платы могли производить массовые промышленные товары дешевле, чем немецкие поставщики. В ФРГ условия для промышленного массового производства с использованием неквалифицированного труда, сравнительно высокой заработной платой и взносами на социальное обеспечение были гораздо менее благоприятными. В-третьих, было очевидно, что западногерманская экономика с ее очень высокой по международным стандартам долей занятых в промышленности (в 1980 году 44 процента все еще были заняты в производственном секторе) была особенно уязвима к кризисным явлениям такого рода, в то время как сфера услуг, которая продолжала расти, была способна принять лишь небольшую часть высвобождающейся из промышленности рабочей силы. И в-четвертых, необходимо было признать, что западногерманская экономика явно отставала от международной в некоторых особенно перспективных отраслях, таких как обработка данных, микроэлектроника или биотехнологии[15].

Компании отреагировали на этот процесс, с одной стороны, экономией, снижением затрат, рационализацией и увольнениями, а с другой – изменением продукции и рыночной ориентации. Это имело радикальные последствия для рабочих. С 1973 по 1982 год число рабочих в ФРГ сократилось примерно на два миллиона человек. Эта тенденция особенно ярко прослеживается в сталелитейной промышленности: с начала века технология и организация труда там практически не изменились. Более двух третей рабочей силы составляли полуквалифицированные сталевары; доля учеников, то есть будущих квалифицированных рабочих, в 1960 году составляла менее четырех процентов. Только благодаря технологическим инновациям в 1960‑х годах здесь произошли изменения. Прежде всего, традиционные технологии «Сименс-Мартин» с высокой долей тяжелого физического труда были заменены более современными методами производства стали с высокой долей автоматизации, при которых полуквалифицированные тяжелые работы требовались в меньшей степени. Теперь в цеху доминировал не «работяга», а квалифицированный сталевар или механик-технолог, который должен был пройти трехлетнее обучение и обладать широким спектром технических навыков. Рабочие средней квалификации теперь в основном сокращались и получали компенсацию в виде «социальных планов» и «раннего выхода на пенсию». Доля неквалифицированных и полуквалифицированных работников в общей численности рабочей силы за период с 1970 по 1989 год снизилась с 41 до 23 процентов. В 1981 году более половины всех безработных составляли неквалифицированные рабочие, но только 26 процентов вакансий подходили для них[16].

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука