История Германии в ХХ веке. Том II

Нечто подобное зарождалось в крупных городах Западной Европы, в Париже, Риме и Лондоне, а также в Копенгагене, Стокгольме или Цюрихе, но особенно в Берлине, Франкфурте и других университетских городах ФРГ. «Альтернативная среда» изначально основывалась на попытке жить вне гражданского общества, финансировалась за счет «самоопределяющейся работы» в кооперативных кафе, ремонтных мастерских, книжных магазинах или других «проектах», которые, по общему признанию, нередко субсидировались государством через непрямое финансирование. Децентрализация, коллективная собственность и всеобъемлющее и постоянное требование участия были руководящими принципами этих групп. Характерной чертой было «стремление к самореализации в сообществе единомышленников в соответствии с такими идеалами, как свобода личности, солидарность, естественность и устойчивость, а также с целью изменить общество в целом». Жить «альтернативно» означало, по словам современников, «самоопределяемую, равноправную, децентрализованную совместную жизнь и работу, которая понимается как антикапиталистическая, которая стремится реализовать человеческое и естественное существование»[46]. В этой среде обсуждались новые, антиавторитарные способы воспитания детей, опробовались альтернативные формы проживания в общих квартирах, пропагандировались новые способы совместной жизни между полами, обращения с меньшинствами. Гомосексуальное движение нашло здесь свои отправные точки, равно как и группы самопомощи для инвалидов. Многие из этих экспериментов и дискуссий закончились ничем или фиаско, но тем не менее можно признать, что после перспективного преодоления классического индустриального общества здесь возникло экспериментальное пространство новой социальной коммуникации, которое принимало импульсы процессов социальной индивидуализации, но в то же время ретранслировало их на все общество.

Феминистское движение, возникшее относительно поздно в ФРГ, приобрело особое значение в этом процессе – в первую очередь, в СДПГ в виде резкого протеста женщин – членов организации против авторитарных лидеров-мужчин, задававших тон. Однако очень быстро новое женское движение в ФРГ получило значительную поддержку и одобрение далеко за пределами студенческого движения и левых кругов. И здесь образцами для подражания стали США и Франция. Такие авторы, как Бетти Фридан («Загадка женственности»), Кейт Миллет («Сексуальная политика») и Симона де Бовуар («Второй пол»), стали ведущими фигурами радикального феминизма, основной задачей которого была политизация многочисленных форм социального неравенства между мужчинами и женщинами и ликвидация гендерных различий. Возникла феминистская контркультура, создавшая плотную сеть через женские книжные магазины, группы самопомощи и собственные журналы, которая вскоре вырвалась из альтернативной среды и оказала, прежде всего, длительное влияние на более молодые поколения женщин в Западной Германии. Эти импульсы стали движущей силой первоначально нерешительной, а затем систематической политики против дискриминации женщин и за их равенство в профессиональной и общественной жизни. Но в отличие от быстрых изменений в социальной структуре в целом и в семейной структуре в частности, характерных для 1970‑х годов, реальные изменения в этих областях происходили медленно, нерешительно и на фоне все нового сопротивления[47].

Альтернативная среда, к которой в конце 1970‑х годов себя причисляли, вероятно, более 400 тысяч преимущественно молодых и образованных людей с образованием выше среднего, была гибридом. С одной стороны, она была частью «новых социальных движений» и как таковая ориентировалась на политические изменения, организацию и манифестацию. С другой стороны, она характеризовалась высокой степенью неформальности: текучая, без фиксированных контуров, антииерархическая, характеризующаяся неразборчивостью и творческим непрофессионализмом. С одной стороны, она прославляла культуру близости, тепла и непосредственности; с другой стороны, она была тесно переплетена с «воинствующей» сценой «спонтанистов» и «автономистов», которые искали насилие в «городских боях», как во Франкфурте, или в демонстрациях против атомных электростанций, как в Брокдорфе, и чей экзистенциальный радикализм привел их близко к терроризму, с которым они фрагментарно слились. С одной стороны, альтернативная среда была продуктом «новых левых» и являлась прямой наследницей движения «Шестьдесят восемь» – более 95 процентов тех, кто причислял себя к альтернативной «сцене», определяли себя левыми или крайне левыми. С другой стороны, их акцент на субъективности и «политике от первого лица», на «подлинности» и самореализации подготовил почву для распространения индивидуального, которая стала характерной чертой общества большинства в последующие годы.

ТЕРРОРИЗМ