История Германии в ХХ веке. Том II

Но этот процесс стабилизации и нормализации был также связан с определенной медлительностью и самоуспокоенностью политической элиты, что проявилось в серии скандалов, которые занимали главные полосы газет в 1980‑х годах. Среди них, безусловно, самыми значительными были афера Флика и скандал с партийными пожертвованиями. Отправной точкой здесь стала незаконная, но давно существующая форма косвенного финансирования партий анонимными донорами. В соответствии с положениями Закона о партийных пожертвованиях, происхождение денег должно быть раскрыто для сумм, превышающих 20 тысяч марок. Однако в течение многих лет это положение обходилось партиями ХДС/ХСС, а также СДПГ и СвДП, позволяя крупным компаниям перечислять пожертвования на счета некоммерческих ассоциаций или фиктивных компаний в Германии или за рубежом, которые затем обходными путями попадали в партии. Происхождение этих пожертвований партиям таким образом скрывалось, но в то же время компании могли вычесть свои пожертвования из налогов. Казалось бы, очевидно, что эта процедура была незаконной (часть денег ввозилась наличными в чемоданах через границу в ФРГ); но она, очевидно, была очень эффективной.

Однако с 1976 года эта процедура стала достоянием общественности в связи с другим скандалом, который вскоре наделал много шума. Отправной точкой здесь стал концерн «Флик» (Flick-Konzern), который продал свои акции «Даймлер-Бенц» (Daimler-Benz) на сумму 1,9 миллиарда марок в «Дойче банк». Однако за это пришлось бы заплатить около 980 миллионов марок налогов. Чтобы избежать этого, компания «Флик» обратилась в ответственное Федеральное министерство экономики с просьбой освободить доходы от этой сделки от налогов и признать их реинвестициями, заслуживающими экономической поддержки. Это заявление также было удовлетворено в отношении трех четвертей прироста капитала: таким образом группа получила налоговое преимущество в размере около 700 миллионов. Однако когда стало известно, что компания ранее неоднократно раздавала крупные суммы денег в качестве партийных пожертвований ведущим политикам в правительстве (в том числе 750 тысяч марок председателю ХСС Францу Йозефу Штраусу, около 100 тысяч Отто Ламбсдорфу и около 200 тысяч его предшественнику на посту министра экономики Хансу Фридерихсу), речь вдруг зашла уже не просто о нарушении Закона о партийных пожертвованиях, а о подозрении во взяточничестве и коррумпированности. Это подтвердилось после того, как налоговые следователи обнаружили кассовую книгу одного из высокопоставленных сотрудников концерна, в которой были зафиксированы все эти операции, в основном принимавшие форму незаметной передачи конвертов. В общей сложности «Флик» распределил около 25 миллионов марок в виде партийных пожертвований в период с 1974 по 1980 год, 15 миллионов в пользу ХДС/ХСС, 6,5 миллиона в пользу СвДП и 4,3 миллиона в пользу СДПГ[28].

Эти пересекающиеся скандалы с партийными пожертвованиями и «Фликом» стали одной из доминирующих тем внутренней политики Западной Германии в период с 1983 по 1987 год, поскольку многие высокопоставленные политики и все партии, за исключением «Зеленых», были так или иначе затронуты. Однако неоднократные попытки правящих партий и СДПГ покончить с этим делом путем быстрой амнистии вызвали столь громкое возмущение общественности, что их пришлось быстро отменить, а закон о партийных пожертвованиях впоследствии был даже ужесточен. В ходе последовавших уголовных процессов руководитель «Флик» Эберхард фон Браухич получил условный срок за уклонение от уплаты налогов, Фридерихс и Ламбсдорф, ушедший в отставку после предъявления обвинений, были оштрафованы за пособничество в уклонении от уплаты налогов. Однако взяточничество или коррумпированность доказать не удалось.

Политическое влияние этого дела было значительным. Со стороны заинтересованных политиков было агрессивное сознание невиновности и яркое негодование. Это было «недопустимое положение дел», жаловался канцлер Коль, что «совершенно безответственные граждане», которые предоставляли средства демократическим партиям, «теперь подвергаются уголовному преследованию». А Франц Йозеф Штраус, в связи с постыдными разоблачениями следственной комиссии, выступил против «ультраморального суперригоризма требований, чтобы у всех „жилетка была словно только что из химчистки“»: все знали о существовании непрямого партийного финансирования, и в течение многих лет это никого не беспокоило. «Только когда в течение второй половины 1970‑х годов общий принцип классовой борьбы с соответствующим преследованием капиталистов в этом государстве» постепенно начал праздновать счастливое царствование, когда «марш по учреждениям привел или бывших представителей внепарламентской оппозиции, или бывших протестующих, или принципиальных нивелировщиков к власти – и весь этот комплекс вышел на свет. До тех пор это была „тихая зона“ в течение многих, многих лет»[29].