История города К.

Советник Чемоданов раздобыл где-то копию сберегательной книжки генерала Мироедова. Из неё следовало, что нужды простого избирателя для кандидата – понятие довольно отвлеченное. Копию растиражировали для всеобщего сведения, однако и это не помогло. Как уже отмечалось выше, истинные крыжовинцы имели обыкновение очень быстро переходить от любви к ненависти и обратно. Ивана Минаевича, ныне поливаемого всеми возможными субстанциями, больше никто не жалел. Соответственно, мало кто верил и самым убойным фактам из жизни его конкурента. Да и генерал, аккуратно подстриженный и одетый в строгий цивильный костюм, так мужественно смотрелся на плакатах рядом с фигурой Президента-силовика!

А тут еще в Крыжовинске объявился третий кандидат в губернаторы – личность весьма загадочная. Фамилия его была Шмусев, представлялся он крупным предпринимателем из Москвы и развернул невероятно кипучую деятельность. Ролики Шмусева шли по всем телеканалам, тоже обещая навести порядок и сделать всех богатыми и счастливыми. Бесстыдство неслыханное, ибо кто же кроме партии большевиков мог знать дорогу к счастью?..

В самый разгар кампании к Ивану Минаевичу прибыл фельдъегерь. В конверте с двуглавым орлом лежал указ о награждении Шабашкина орденом – за вклад в укрепление российско-индийской дружбы. Губернатор присел на краешек стула и минут пять молча смотрел на документ. Телефон на столе разрывался от звонков и мигал лампочкой, но хозяин не брал трубку. Странная улыбка пробежала по его лицу. Шабашкин поднялся и одернул пиджак. В дверь тихонько постучал заведующий канцелярией.

– Иван Минаевич, вас на митинге ожидают. Бюро обкома уже в сборе.

– В сборе, говоришь? Это хорошо! – и, накинув пальто с красным бантом, Шабашкин быстро, как всегда, зашагал к лифту. Вопросов у него ни к кому больше не было.

По возвращении с митинга Иван Минаевич начал разбирать содержимое своего письменного стола. Назначенную на завтра поездку в село он велел отменить.

Финишный этап выборов прошел как-то по инерции. Штаб народно-патриотического блока и обком партии ещё принимали гневные резолюции и призывали трудящихся не поддаваться на посулы банкиров и их наймитов. Из Москвы проездом прибыл главный коммунист всея Руси, тоже звал и предостерегал. Иван Минаевич, стоя на трибуне рядом с ним, глядел куда-то вдаль. В столе у него к этому моменту оставалась только стопка чистой бумаги.

Первые же данные с избирательных участков показали полный крах «рыночного социализма» по-крыжовински. Это было не просто поражение, это был обвал, какого не знала вся новейшая история города. Перевес генерала Мироедова оказался подавляющим и безоговорочным. Шабашкин же едва не стал третьим, лишь на десятые доли процента обойдя загадочного кандидата Шмусева.

За компанию с Иваном Минаевичем крыжовинцы прокатили и мэра Цап-Царапина. Череда тостов и скандалов плохо повлияла на электорат. Новым градоначальником действительно стал бывший народный губернатор Куманёв.

Глава седьмая

Генерал-губернатор

Воцарение генерала Мироедова было поистине триумфальным. Не дожидаясь, пока завершится подсчет голосов, Григория Владимировича показали по Крыжовинскому телевидению как бесспорного и действительно всенародно избранного губернатора. Дума стоя рукоплескала новому герою. Крепкие хозяйственники ели его глазами и хлопали громче всех. В ознаменование разрыва с проклятым прошлым церемония присяги прошла не в здании цирка, а на подмостках местного театра оперетты. Угощение было традиционно обильным и разнообразным.

При закрытии церемонии народный хор спел генералу величальную, и все разошлись, гадая о будущих назначениях. Первая же перестановка оказалась крайне неожиданной. Вице-губернаторскую должность (ту самую, нехорошую – по инвестициям и новациям) занял человек, широкой общественности неведомый, зато хорошо известный в узких кругах. Имя-отчество выдвиженца было Наум Сергеевич, а по фамилии его почти никто и не звал. Как и его предшественник, Наум Сергеевич был менеджером современной формации – правда, без комсомольского прошлого. До наступления эпохи сплошной приватизации работал в симфоническом оркестре: выходя на публику во фраке и бабочке, зычно и звучно объявлял музыкальные произведения. Потом пропал на какое-то время из поля зрения друзей-товарищей по цеху, а вернулся уже в ярко-малиновом пиджаке и новом окружении.

В Крыжовинске современный менеджер отныне представлял интересы одного из капитанов российской индустрии Камышанского. Сам капитан (или как его грубо называли отдельные газеты, олигарх), будучи прописан в столице, здесь почти не показывался. Просто приобрёл по случаю пару или тройку заводов, за которыми теперь нужно было по-хозяйски приглядывать… Пару или тройку, никто не знал точно. Даже налоговая инспекция.