История города К.

Между тем, причин удивляться не было. Во-первых, как уже прозвучало, в очередной раз напряжённо ждали инвестиций, а посему рассадником смуты прослыть не хотелось. Во-вторых (и это было, пожалуй, даже важнее) на самый верх властной вертикали уже было сообщено об умиротворении Крыжовинска. На самом верху, где после скандального митинга на древний город, а заодно и на Мироедова смотрели косо, приняли информацию к сведению. Сообщать о том, что умиротворение оказалось частичным, а то и воображаемым, было равносильно прошению об отставке. И Григорий Владимирович после всестороннего обдумывания решил о крахе стабильности не заявлять, новую войну не начинать. Справиться с увёртливым мэром можно в рабочем порядке, не устраивая лишнего шума, пришел к выводу губернатор в штатском.

Поэтому все чиновники на всех пресс-конференциях и брифингах продолжали клясться в том, что в Крыжовинске, как и в Багдаде, всё спокойно. В ответ на отдельные провокационные вопросики отдельных неотфильтрованных журналистов сам Мироедов снисходительно улыбался. Реакция всегда была одна: с мэром работаем, к приходу инвестиций готовы, никакой войны впредь не допустим.

Такой получилась полная и окончательная стабильность. Надо признать, довольно специфической – впрочем, как и реформы по-крыжовински, и местный рыночный социализм. Всё, что ни затевали здешние государственные мужи, всякий раз выходило слегка отличным от авторского замысла. Но разве можно упрекать в этом хоть кого-то из наших героев? Ведь субъективно каждый из них, вне всякого сомнения, был честен и даже по-своему принципиален. Скорее всего, просто не созрели ещё все необходимые предпосылки для настоящего рывка вперёд. А опередить своё время, как известно, не дано никому.

Общественность некоторое время удивлялась миролюбивому настрою губернатора. Борису Минаевичу каждый понедельник предрекали отставку, потом сами устали от собственных пророчеств. Мэр, периодически возвращаясь то из санатория, то из профилактория, продолжал радовать прессу оригинальными идеями. То предложил выписать из Китая десять тысяч китайцев, дабы те вручную и за умеренную цену подлатали главный городской мост. То заявил, что уже имеется проект возведения небоскрёба в сорок или пятьдесят этажей – и не простого, а специально для расквартирования всех чиновников и депутатов. Стены, полы и потолки этого грандиозного здания, по словам градоначальника, надлежало сделать стеклянными. Как подчеркнул Дрынников, власть после этого сделается абсолютно честной и прозрачной, будут совершенно исключены случаи коррупции, а также морального разложения.

Благодаря таким инициативам Борис Минаевич стойко удерживал первое место во всех хит-парадах курьёзов. Порой его цитировали даже российские информационные агентства. Постепенно вся страна, от Чукотки до Балтики, узнала о том, что где-то в Крыжовинске есть мэр, который чудит не хуже признанных юмористов. Атмосферу войны явно сменила атмосфера праздника, так что губернатору стало вроде бы и неудобно обижать такого уникального человека.

Следствием этого поворота событий явилось новое оживление оппозиции. Померкшая и поблекшая, чуть было не накрывшаяся медным тазиком после разгрома на честных и чистых выборах, она встряхнулась и опять взялась на старое. На вооружение были взяты передовые западные технологии: местные потрясатели устоев расположились лагерем у статуи Ильича. Отодвинув штору, Мироедов мог без посторонней помощи наблюдать за их деятельностью.

В клумбу вокруг истукана были натыканы древки знамён, а массивный постамент в особо жаркие дни служил навесом борцам. Сами знамёна поражали разнообразием. Были тут и привычные красные стяги с серпом и молотом, был штандарт неких правозащитников (наследников Герцена) из Лондона, а был и загадочный флаг «Общества в поддержку троллейбуса и трамвая». Последнее как элемент гражданского общества возникло в Крыжовинске после того, как от объектов, избранных для защиты, остались буквально рожки да ножки. Почти все рельсы и провода к тому моменту превратились в металлический лом и были сданы в соответствующие пункты. Но поборники экологически чистого транспорта яростно доказывали, что восстановить утраченное легко, нужны только пресловутые инвестиции. При этом о размерах требуемых инвестиций они имели весьма смутные представления и, называя суммы, то и дело путались в нулях.

Оппозиционеры, среди которых, кстати, не был замечен ни один депутат, пообещали сидеть до победы. Победой, помимо восстановления троллейбуса и трамвая, они готовы были считать добровольный уход Григория Владимировича с занимаемой должности. Затем ход истории должен был привести к возрождению советской власти (по мнению одних) или к построению истинной либеральной демократии (по мнению других). Информацию о себе борцы выложили во Всемирную паутину.