Нередко в храмах имеются специальные башни с декоративными нишами для освещения ламп – дипамала
Дарственные надписи
Немалое значение для маркировки статуса имели памятные надписи, фиксировавшие акт дарения. Это были очень важные документы, целью которых было почтить благодетелей храма. Такие надписи обычно высекались на стенах и колоннах храма или же на отдельных плитах и столбах, расположенных внутри храмового комплекса.
Эпиграфика является основным видом источников по истории Южной Индии X–XVII веков. Эпиграфические надписи южноиндийских храмов более многочисленны, чем североиндийские надписи того же периода. В Керале надписей не так много, но что касается Тамилнаду, Карнатаки и Андхры, то здесь практически в каждом селении есть хотя бы один маленький храмик, на стенах которого выгравирована какая-нибудь надпись. В более крупных поселениях число надписей может достигать нескольких сотен. По сообщению М. С. Рамеша, в трех храмах, находящихся под контролем Tirumala Tirupati Devasthanam, насчитывается 1180 надписей (Ramesh, 2000: 5, 18).
Кроме того, во многих местах обнаружены записи, сделанные на медных пластинах. Это, в основном, дарственные надписи, рассказывающие о дарах, сделанных в пользу брахманских общин. Как сообщает В. Н. Х. Рао, только в храме Шрирангама имеется порядка четырехсот надписей, выгравированных на камне и на металлических пластинах. Больше всего надписей сделано на стенах, и самая ранняя из них датируется семнадцатым годом правления Парантаки I Чола (906–953). Здесь говорится о даре в виде золота, которое было подарено храму с определенной целью – для постоянно горящей лампы, для камфары и др. (Rao, 1967: 7–8).
В Тамилнаду в больших количествах надписи начинают появляться со времени правления династии Паллава, то есть примерно с III века н. э.[294]
От периода правления этой династии (с III по IX вв.) сохранилось порядка трехсот надписей. Это, как правило, надписи самих Паллавов и их вассалов, а также несколько десятков надписей ранних Пандьев.Как сообщает Л. Б. Алаев, из десяти тысяч надписей, оставшихся от династии Чола (IX–XII вв.), опубликовано лишь три с половиной тысячи. От поздних Пандьев (XIII в.) осталось четыре с половиной тысячи надписей, а опубликовано всего около полутора тысяч. За сто с небольшим лет систематического сбора и каталогизации было собрано около восьмидесяти пяти тысяч южноиндийских надписей на разных языках – на тамильском, каннада, телугу, малаялам и санскрите, и несколько тысяч североиндийских. Из них опубликовано только около пятнадцати тысяч (Алаев, 2011: 23) [295]
.Надписи издавались от имени самых разных лиц и организаций – царей, мелких князей, местных магнатов, различных общин и частных лиц. Что касается датировки, то в надписях обычно указывается дата в виде года правления того или иного царя. Причем в некоторых случаях бывает не совсем понятно, о каком именно правителе идет речь, потому что в каждой династической семье имена очень часто повторяются. Тем не менее, даже такая датировка чрезвычайно важна, поскольку в индийской истории любая датировка – большая роскошь.
Из надписей мы получаем сведения, которые касаются широкого спектра деятельности храма. Надписи обычно довольно информативны. В них часто очень подробно рассказывается о дарах и при этом самым тщательным образом перечисляется все, что было подарено. Говорится кем, когда, для чего и на каких условиях был сделан дар. Земельные дарения, о которых говорится в надписях, это почти всегда дарения брахманам[296]
и храмам, причем с единственной целью – приобретение дарителем пуньи, и процесс передачи дара нередко сопровождался обязательствами со стороны получателя давать религиозное благословление семье дарителя.