История и теория наций и национализма

В.А.Тишков определяет национализм как «серию постулатов и действий, формулируемых и инициируемых активистами социального пространства. Национализм – это идеология и практика, основанная на представлении, что основой государственности, хозяйственной и культурной жизни является нация. Под последней понимается некая целостная совокупность на основе этничности, которая в свою очередь “всегда досоциальна и предсоциальна, априорна и сама порождает через этнос различного рода социальные связи и отношения”. Этнонационализм, таким образом, становится набором упрощенных, но влиятельных мифов, рожденных постсоветской политической практикой… Мой подход основан на том, что нация – это категория семантико-метафорическая, которая обрела в истории большую эмоциональную и политическую легитимность и которая не стала и не может быть категорией анализа, т. е. получить научную дефиницию. Нацию невозможно определить, нацией можно только называться. Как и почему это произошло – другой вопрос, хотя достаточно ясно, что данная дефиниция не работает применительно к основным формам человеческих коллективов, на которые она распространяется как учеными, так и представителями самих этих коалиций. Я имею в виду государственные образования и этнические общности, которые ведут борьбу за право исключительного обладания называться нациями»[92].

К политическим трактовкам национализма можно отнести и подход американского ученого М. Манна. Под национализмом он понимает идеологию, согласно которой нация наделена особыми добродетелями, которые ее возвеличивают вплоть до получения исключительных прав на насилие над другими. В своем развитии национализм проходит стадии (этапы) – милитаристский, индустриальный и модернистский. Первый Манн датирует до 1870 г. и считает, что война и вовлечение в нее широких масс населения привели к тому, что эти массы стали нуждаться в идентичности и требовать своей доли политической власти в виде гражданских прав и т. д. Второй этап датируется 1870–1914 гг.: «Он отличался двумя особенностями. Во-первых, понятие народного суверенитета распространилось в конце концов на подчиненные классы. Это было следствием вовлечения их в политику благодаря развитию индустрии, торговли и торгового земледелия. Во-вторых, расширились экономические функции государства – оно занялось созданием средств сообщения для индустрии – строительством каналов, дорог, в том числе железных, почты, телеграфа, школ. К началу XX в. затраты европейских государств на такие цели превысили военные расходы. В результате внутри границ государства нация стала восприниматься как общность социального опыта, связывающего интенсивные и эмоциональные отношения внутри семейных, соседских, этнических структур с более экстенсивными и инструментальными силовыми структурами». Третий, модернистский этап начался после Первой мировой войны и тесно связан с политическими партиями, движениями консервативного, традиционалистского и радикального толка[93].

М. Манн связывает национализм со стремлением к построениям демократических политических режимов. В мягкой форме он выступает мобилизующим фактором, объединяющим граждан в рамках демократических устремлений для позитивных, прогрессивных гражданских действий. Но радикальный национализм и даже расизм являются «извращениями демократии», поскольку строят демократию «для избранных наций» и отрицают права наций, не попавших в «избранные». Появление радикального национализма ксенофобного толка – симптом неудачи построения демократии.

Второй подход к определению национализма можно условно обозначить как культурный. Он тесно связан с понятием идентичности и с особенностями человеческой психологии. Г. Кон связывал появление национализма с глубокими, древними инстинктами человеческой психики – недоверием и неприязнью к чужим, незнакомым, вплоть до ксенофобии, а также с имманентным стремлением людей к групповой идентичности, созданию объединяющих их групп. Он говорил: «Национализм – это прежде всего и в основном способ мысли, творение сознания»[94].

Исходя из этого, Г. Кон определял национализм как форму политической лояльности и достижения культурной и психологической гармонии человека со средой, в которой он живет: «Национализм есть образ мысли, присущий подавляющему большинству людей и претендующий на то, что он присущ всем людям; он считает национальное государство идеальной формой политической организации, а национальность – источником творческой культурной энергии и экономического процветания. Высшая лояльность человека должна, таким образом, быть обращена на его национальность, так как предполагается, что его собственная жизнь тесно связана с благосостоянием национальности и в ней же укоренена… Национализм – это идея, idee force, которая наполняет человеческий разум и сердце новыми мыслями и чувствами и побуждает человека к организованным действиям»[95].