История и теория наций и национализма

Э. Смит писал: «Одна из целей национализма – достижение и сохранение культурной идентичности, то есть чувство особого культурного наследия и “индивидуальности” у данного конкретного населения. Без такой коллективной идентичности, с точки зрения националистов, невозможно существование подлинной и зрелой “нации”»[96]. Смит правильно замечает, что если трактовать национализм только политически, то как быть с культурным, религиозным, лингвистическим национализмом? Ведь существуют националистические движения, которые не ставят в числе своих лозунгов и задач политические решения, а ограничиваются «культурным национализмом». Если их не признавать националистическими, то надо изобретать какой-то новый термин, усложнять сущности и т. д.

По словам Р. Брубейкера, «с когнитивной точки зрения, национализм – это способ видения мира, способ идентификации интересов, или, еще более точно, способ определения тех единиц, которые заключают в себе интересы. Это способ идентификации соответствующих единиц, в терминах которых воспринимаются интересы. Национализм предоставляет модель видения и разделения мира, говоря словами Пьера Бурдье, модель социального отчета и мышления. Таким образом, национализм внутренне связывает интерес и идентичность путем идентификации того, как мы должны рассчитывать свои интересы»[97].

Сходным образом К.Вердери определяет национализм как «политическое использование символа нации через дискурс и политическую активность, а также как эмоции, которые заставляют людей реагировать на использование этого символа». В такой трактовке национализм предстает как оболочка для различных психологических и идеологических конструкций, которые облекаются в эту ободочку постольку, поскольку она оказывается самым эффективным средством адаптации их для массового сознания»[98].

Крайним выражением этой точки зрения является определение национализма как политической религии. Оно развивалось в работах ученых, анализировавших процессы в странах Азии и Африки, где, в самом деле, национализм очень тесно связан именно с религиозными течениями и фактически мало отличим от них. Национализм был особенно востребован в обществах, только что освободившихся от колониальной зависимости: «Национализм как страстная и пуританская идеология массового самопожертвования прекрасно отвечал целям элит новых государств, поскольку в условиях национального освобождения от колониального правления он ставил знак равенства между новой единой нацией и недавно получившим независимость государством и побуждал граждан трудится на благо всей нации. Таким образом, государство и его однопартийный или военный режим стали воплощать единство нации, которая наделялась чертами истинной церкви. Она стала чистым, безгрешным и цельным сообществом, которому граждане должны поклонятся так же, как прежде общины верующих поклонялись богу. Иными словами, национализм поставил нацию на место бога, сообщество граждан на место церкви, а политическое царство на место царства божьего, но во всех остальных отношениях копировал формы и черты традиционных религий»[99]. Религиозный аспект национализма в ряде азиатских стран проявляется в том, что в нем видят мессианское движение, воплощение мечты о лучшем будущем (при ненависти к «неправильному» настоящему), причем дело доходит до совершенно потрясающих лозунгов, подражающих традиционным религиям, например, Мишель Афлак, идеолог сирийской партии БААС, утверждал, что «национализм – это любовь».

Национализм во многом является симптомом кризисного состояния общества и одновременно – довольно эффективным инструментом по исправлению этого кризиса (другое дело, что последствия лечения иной раз оказываются хуже болезни). В эпоху модернизации национализм для ряда стран и народов оказался прогрессивным процессом, мобилизовавшим и консолидировавшим народы, способствовавшим переходу от традиционного общества с его монархизмом и преобладанием аграрного строя к индустриальному обществу с демократической политической системой. Национализм помог народам пройти войны второй половины XIX – начала XX в. и принес свободу нациям, поднявшим голову и построившим свою государственность на обломках распавшихся в 1918 г. европейских империй. В XX в. национализм способствовал краху колониализма и освобождению бывших колониальных народов Азии и Африки.