История и теория наций и национализма

Континентальные империи имели колонии как непосредственную часть единого государственного тела, скованного в общих границах. Это Российская империя, Османская империя, Австро-Венгерская империя и т. д. Поэтому механизм эксплуатации колоний носит амбивалентный характер, колонии теснее интегрируются в общую экономику империи, их не только эксплуатируют, но «подтягивают» до уровня, необходимого для единого экономического организма империи (строят заводы и т. д.). Для местных элит упрощена возможность «социального лифта», кооптации в общеимперские структуры. Колонии разделяют судьбу империи: их непосредственно затрагивают экономические и социальные кризисы, революции, войны, которые ведет империя. Соответственно обретение этими колониями независимости масштабнее сказывается на судьбе континентальной империи в целом: она распадается, гибнет как госуцарство и перерождается в принципиально новые государственные образования на той же территории (как было с Османской, Австро-Венгерской, Российской империями и СССР).

К области имперской политики обычно относят агрессивную внешнюю политику, направленную на подчинение и порабощение, колонизацию более слабых соседей или этносов и государств в колонизируемых уголках мира. Для этого империя ведет имперские войны. Стоит заметить, что агрессия во внешней среде характерна для империи на этапе ее становления, формирования имперского пространства, номенклатуры колоний и подчиненных земель и народов. В дальнейшем речь идет о поддержании status quo, сохранении своего владычества, и империя выступает скорей как миролюбивая и где-то даже миротворческая сила. Агрессивный характер приобретают национально-освободительные движения внутри нее. Империя реагирует силовыми акциями на сепаратизм и повстанческие движения в колониях, борется за свои владения в случае передела мира, но в целом предпочитает политическую стабильность. В этом проявляется общая склонность империй к политическому консерватизму, который нередко затрудняет способность империи реагировать на вызовы эпохи и ведет к их гибели.

§ 3. Категория империи как инструмент научного анализа

В последней трети XX в. в историографии все чаще высказывается точка зрения, согласно которой категория империи может и должна выступать инструментом научного анализа, а не оценочных политизированных суждений. Как отметил Р. Суни, «предрекая с уверенностью конец имперской эпохи, ученые в то же время создают новую “индустрию” сравнительного изучения исчезающих имперских организмов».

Между тем, по словам представителей нового научного направления – «Новой имперской истории», «в полном соответствии со своей семантикой, перегруженной превосходными степенями и громкими эпитетами, понятие империи столь всеобъемлюще, что почти не имеет особого смысла. Действительно, империя воплощает в себе мрачную тотальность неограниченного господства и принуждения, но она же оказывается синонимом неуклюжего неологизма “мир-цивилизация”, выступая в роли объединяющего начала ойкумены, окруженной разрушительной стихией хаоса и варварства. Империя ассоциируется то с ушедшим блеском высших классов метрополии, то с эксплуатацией и принуждением в колониях. Империя – неутомимый и непобедимый агрессор-экспансионист, но она же – колосс на глиняных ногах, не умеющий обуздать центробежные силы и рассыпающийся от слабого толчка. Империя – это “тюрьма народов”, но она же и гарант сохранения местной самобытности перед лицом любых унификационных проектов… Так каков смысл использования самого понятия империя – помимо того, что на протяжении двух тысячелетий Anno Domini этим словом определялся юридический статус крупнейших политий Европейского континента, а ретроспективно или по аналогии – и всего мира?»[191].

Империя понимается не как статичный исторический феномен, своего рода исторический ярлык, приклеиваемый к дискредитируемым государствам, а как длительная развивающая структура, живой и разносторонний организм, и в силу этого – не оценочная категория, а категория анализа, такая же, как «нация», «государство» и т. д. Развитию такого взгляда на категорию империи послужило резкое расширение области изучения империи в постколониальную эпоху: если раньше доминировала политическая история империй, то теперь стали формироваться целые направления по социологии, демографии, культуре, экологии, дисурсивным практикам, гендеру империи и т. д. Тем самым категория империи стала выступать в качестве базовой, своего рода «историографической оси».