История Индии

Из несомненно большого числа сасан, созданных Харша-Вар дханой из Тханесара (и Канноджа впоследствии), сохранилось немногое. Одна надпись, которая когда-то, вероятно, была оттиснута на медной табличке, перечисляет прямых предков Харши. Его отец первым взял титул махараджахираджи, а брат первым назвал себя последователем Будды. Харша, видимо, унаследовал оба «звания», хотя буддийские симпатии не мешали ни его агрессивным планам, ни поклонению старым богам. К сожалению, данная надпись не может дать больше информации, и будь она и несколько монет единственными свидетельствами о Харше, он остался бы в истории очередным малоизвестным представителем династии.

К счастью, довольно сухое свидетельство сасаны дополнено двумя гораздо более информативными источниками. Один из них — Сюаньцзан, китайский монах и ученый, который с 630 по 644 год гостил в Индии, вдохновленный паломничеством Фа Сяня в священную землю буддистов, совершенным двести лет назад. Он вернулся в Китай, нагрузив двадцать лошадей буддийскими реликвиями, статуэтками и книгами, и составил впоследствии пространное описание Индии, которое сделал, скорее всего, по личным впечатлениям, кроме описаний крайнего юга.

Другим, более откровенным свидетелем был Бана, выдающийся писатель и, между прочим, беспутный брахман, чья загубленная юность и различные круги, в которых он вращался, «показывают, сколь мало значили правила касты для образованного человека»^{116}. Из двух сохранившихся трудов Баны наиболее важным является «Харшачарита», прозаическое сообщение о том, как Харша пришел к власти. Несмотря на то. что по характеру оно больше описывает, нежели объясняет, и несмотря на перегруженность языковыми украшательствами и сложносоставными прилагательными необыкновенной длины, это сочинение считается первой исторической биографией на санскрите, а также шедевром литературы. В нем лихорадочное возбуждение биваков и дворцов переплетено с красочными событиями, словно на миниатюре эпохи Моголов. Изображения леса и дороги соседствуют с картинками из повседневной жизни. Бана подробно рассматривает каждую деталь сельского труда и распознает каждого представителя природного мира. Ни Киплинг, ни Рушди не могли лучше отразить «разбухающую жизненную силу Индии» и повседневный труд ее жителей.

Несомненно, и Сюаньцзан, и Бана были заинтересованными лицами. Первый зависел от протекции Харши, второй — от его покровительства. В обоих трудах нет и намека на критическую оценку. Сюаньцзан был ослеплен приверженностью страны буддизму и ставил это в заслугу Харше, а Бана видел в истории Харши удачный материал для романа. Несмотря на это, авторы дополняют друг друга. Китайский монах очерчивает сюжет, а индийский писатель выписывает детали, буддист пишет либретто, а брахман — музыку.

Они дополняют друг друга и хронологически. Сюаньцзан попал в Индию в период взлета карьеры Харши, тогда как Бана описывает его первые шаги, от рождения в 590 году до восшествия на престол в 606-м и последовавшей вскоре первой кампании. Этот период особенно интересен, поскольку Харша, второй сын. не был очевидным престолонаследником. Его отец, махараджадхираджа Прабхакара-Вардхана, умер, когда Харша и его старший брат были в отъезде, брат сражался с гуннами, а подросток Харша наслаждался радостями охоты. Харша прибыл домой первым и один присутствовал при смерти царя, после чего, как пишет Бана, провозгласил себя наследником. Потом вернулся победоносный брат с войском. Харша ничего не сказал о последней воле отца, и брат остался наследником брата.

В этом месте Бана предложил еще одну причину восшествия Харши на престол. Очевидно, Раджа-Вардхана, его брат, так скорбел по отцу, что отказался от трона и предпочел уйти в отшельники. Более того, он сам настаивал, чтобы Харша наследовал трон. Однако же из других источников, включая Сюаньцзана, известно, что на самом деле именно Раджа-Вардхана взошел на престол вслед за отцом. Бана, коротко говоря, слишком о многом умалчивает. Возможно, он просто хотел поддержать права Харши на трон. Или же у него менее похвальные мотивы. Как деликатно выразился один современный биограф, «трудно избежать вывода, что столь необычный вывих в истории… возник из-за того, что некоторые эпизоды не соответствовали, по мысли автора, образу героя»^{117}. Не исключено, что Бана пытался отвести подозрения, все еще бытовавшие во время написания сочинения, в том, что Харше было выгодно устранить Раджа-Вардхану.