История ювелирного искусства. Стили и техники золотых дел мастеров. XI–XIX вв.

Подобные медальоны, сохранившиеся до наших дней, подробнее иллюстрируют этот тип драгоценностей, нежели опись Лукреции Борджиа. Превосходный экземпляр, изготовленный, как традиционно считается, для Козимо де Медичи мастером Гиберти, но, вероятно, чуть позже, изображает святого Иоанна Крестителя в пустыне (фото 52, а). Медальон обрамлен жемчугом и алмазами в эмалированных оправах. Другой, в Вене, с фигурой святого Иоанна Богослова на орле, пишущего первые слова своего Евангелия (фото 52, b), окружает ободок в виде венка из покрытого эмалью золота, украшенный орнаментом из листьев виноградной лозы. Прекрасный образец из Розенборга с похожим обрамлением из виноградной лозы украшен фигурой Персея. Другие шляпные медальоны несколько более поздней работы отличаются множеством фигур, заполняющих пространство. Медальон из Уодсдонского завещания[174] из Британского музея украшен эмалью с преображением святого Павла (фото 46, a). По ободу идут слова DVRVM EST COMTRA STIMVLVM CALCITRARE[175]. Надпись на оборотной стороне оповещает, что медальон когда-то принадлежал дону Иоанну из Австрии и что он сам приколол ее к шапке Камилло Капидзуки. Еще одно подобное украшение, возможно, того же мастера хранится в Национальной библиотеке (фото 46, с), на нем эмалью написана сцена боя[176], в которой участвуют двенадцать человек и восемь лошадей на крошечном пространстве: фигуры белые в золотой броне на зеленом фоне. Еще более красив благодаря своей композиции, хотя чуть менее искусен, медальон из музея Конде в Шантийи, который изображает Аполлона, правящего лошадьми в солнечной колеснице (фото 46, d). Четвертый, в гранатовом обрамлении медальон, ныне находящийся в Британском музее (фото 46, b), изображает суд Париса. Другой, из Датского королевского собрания в Розенборге, – святого Георгия в чуть менее миниатюрном масштабе. Распространению таких драгоценностей в значительной мере способствовали папские и королевские дары; даже король Шотландии Яков V в 1539 году владел «шляпой от Папы из серого бархата со Святым Духом посреди восточного жемчуга».

Новый стиль в ювелирных изделиях привозился из Италии вместе с новым стилем в живописи и зачастую одним и тем же художником. Дюрер оставил несколько рисунков металлических деталей ремней, которые позднее выгравировал Голлар (рис. 2)[177], а свою жену на портрете, который написал сам, украсил очаровательным ожерельем из золотых звеньев неправильной формы[178]. Однако лучшие ювелирные украшения, вышедшие из-под кисти Гольбейна, – это те, что написал великий художник после того, как приехал в Англию в конце 1526 года. Самые тонкие и самые изящные – цепи (фото 51) и подвески (фото 50 и рис. 3 и 4), они показывают, что Гольбейн равно мастерски владел и такими средневековыми мотивами, как дама, держащая драгоценный камень (здесь с игривой надписью Well laydi well), и стилями силуэтной эмалевой росписи с мавританскими узорами, которые в то время назывались «испанской работой», и теми ренессансными купидонами, которых при Генрихе VIII называли «античными мальчиками». Два рисунка импрез, или эмблем, какие были весьма популярны при дворе Генриха VIII, несомненно, предназначались для украшения шляп. На одной написано: Servar voglio quel che ho giurato; на другой – дельфины как знак победы, рога изобилия, пара циркулей и надпись: Prudentement et par compas incontinent viendras[179].

Рис. 2. Рисунок наконечника пояса. Альбрехт Дюрер, гравюра Голлара

Рис. 3. Рисунок обратной части креста. Ганс Гольбейн. Ок. 1530 г. Британский музей

Рис. 4. Рисунок подвески с инициалами RE. Ганс Гольбейн. Ок. 1530 г. Британский музей