История марксистской диалектики (Ленинский этап)

Не случайно, что некоторые наиболее крупные буржуазные философы под влиянием объективной логики научного познания постепенно приходят к отрицанию позитивистских гносеологических принципов. В своей обобщающей работе «Человеческое познание» Б. Рассел выдвинул постулаты познания, означающие по существу почти полное отрицание позитивистских идей и принципов. Во-первых, расселовские постулаты, несмотря на рудименты отдельных позитивистских формулировок, фактически исходят из признания объективного существования предметов внешнего мира и, во-вторых, эти постулаты ориентируют на познание причинных отношений вещей, на основе которых рассматриваются и пространственно-временные связи (см. 298, стр. 522 – 529). Для самого Рассела это означает крушение его собственных воззрений. В целом этот факт свидетельствует о внутренней несостоятельности позитивистской гносеологии, пришедшей к своему отрицанию во взглядах одного из крупнейших ее представителей.

В связи с проблемой истины не менее знаменательной явилась реакция К. Поппера, предложившего в докладе на XIV Международном философском конгрессе «О теории объективного разума» свою альтернативу субъективистским воззрениям на природу истинного знания. Он выдвигает идеи объективного смысла и объективной истинности форм познания, связывает их с идеей развития знаний, выступает против субъективистского подхода к историческим явлениям, критикуя идеалистические позиции английского историка Р. Коллингвуда. Все это также объективно говорит о несоответствии гносеологических принципов позитивизма требованиям научного анализа (см. 406, стр. 26 – 46).

Развивавшаяся в русле неопозитивистских идей общая семантика стремится решить гносеологические и методологические проблемы познания с позиций примата лингвистических форм и категорий. По мнению ее представителей, именно игнорирование решающего значения языка в анализе всех проблем бытия и познания определило несостоятельность методов традиционных научных дисциплин в понимании сущности и путей достижения истины.

С. Хайакава утверждает, что «человек, который говорит на языке, резко отличном по своей структуре от английского языка, например японском, китайском или турецком, может мыслить совсем не теми мыслями, которыми мыслит человек, говорящий на английском языке» (437, стр. 21). Формы логического мышления являются зависимыми от языковых форм и законов. А. Рапопорт отмечает: «Правильность силлогизма и других логических умозаключений целиком зависит от лингвистических правил, но ни в коем случае не зависит от „фактов“» (480, стр. 43).