История марксистской диалектики (Ленинский этап)

Известный немецкий физик М. Борн, решительно выступая против субъективно-идеалистической философии операционализма, подчеркивая, что наука должна воспроизводить объективную реальность, существующую независимо от сознания, считает, что ключом к понятию реальности не только в физике, но и в любой сфере познания является понятие инварианта группы преобразования. «…Инварианты – суть понятия, о которых естествознание говорит так же, как на обыкновенном языке говорят о „вещах“, и которым оно присваивает названия тех же, как если бы это были обычные вещи» (54, стр. 283). Большинство измерений в физике, считает М. Борн, относится не к самим предметам, а к их проекциям на другие предметы.

Следует, однако, заметить, что попытка отождествлять построение объективного знания с выявлением инвариантных характеристик объекта наталкивается на серьезные философские затруднения, и в рассуждениях М. Борна о «критерии реальности» характер этих затруднений становится очевидным. Создается впечатление, что, несмотря на намерение М. Борна противостоять субъективизму, произведенное им отождествление совокупности инвариантов с воспроизводимой в знании реальностью заставляет его рассматривать «проекции» в качестве чего-то нереального, существующего лишь в отношении физика с его измерительными приспособлениями. Но дело в том, что приборы являются вполне реальными физическими телами. Результаты их взаимодействия с другими телами (так же как и вообще свойства, возникающие в процессе взаимоотношения вещей), т.е. «проекции», должны существовать объективно-реально. К тому же инвариантность не является абсолютной характеристикой того или иного свойства, а выявляется лишь в определенной системе отношений: то, что инвариантно в одной системе, не обязано быть инвариантным в другой, а тем более во всех возможных системах. Исходя из этого, справедливо указывалось на логическую уязвимость «критерия реальности», предложенного М. Борном. В физическую картину мира входят как инвариантные, так и неинвариантные величины. И те и другие имеют реальный смысл и выражают определенные стороны объекта.

Отмеченные трудности преодолеваются, если принять разработанное Лениным диалектико-логическое понимание отношения «вещи самой в себе» и ее аспектов, ее «проекций» в разных ситуациях, если устранить метафизическое противопоставление инвариантного и неинвариантного, меняющегося, если признать, что сохраняющиеся характеристики выявляются лишь через изменчивость и существуют не рядом с изменчивыми, а выступают как связь разнообразных изменчивых аспектов предмета, его «проекций», как система различных способов взаимодействия предметов с другими предметами. Вместе с тем развитое теоретическое познание характеризуется поисками таких способов перехода от одной системы к другой, которые давали бы возможность формулировать всеобщие законы. Обнаружение какой-либо новой системы, в которой законы и отношения, до сих пор считавшиеся всеобщими, инвариантными, не действуют, является стимулом для поиска новых сохраняющихся характеристик и т.д.

При этом необходимым условием объективности знания становится осмысление роли измерительных операций, используемых субъектом приборов, его системы отсчета, способов кодирования знания в той или иной системе знаков и отличения кода от содержания знания, т.е. осмысление роли субъекта в производстве знания, места деятельности субъекта в объективной системе «вещи самой в себе».

В непосредственной связи с проблемой диалектики субъекта и объекта, субъективного и объективного в познании находится ленинское понимание истины как диалектического процесса. Важно подчеркнуть, что проблема истины, согласно Ленину, это проблема именно диалектической логики. «Не психология, не феноменология духа, а логика = вопрос об истине» (2, т. 29, стр. 156). Уже в работе «Материализм и эмпириокритицизм» Ленин развивает учение об объективной истине, о диалектике относительной и абсолютной истины, о невозможности механически-метафизического противопоставления истины и заблуждения.

В «Философских тетрадях» Ленин углубляет и конкретизирует это учение. Истина есть процесс, подчеркивает он, «совпадение мысли с объектом есть процесс» (2, т. 29, стр. 176). Познание, говорит он далее, есть отражение человеком природы. «Но это не простое, не непосредственное, не цельное отражение, а процесс ряда абстракций, формирования, образования понятий… каковые понятия… охватывают условно, приблизительно универсальную закономерность вечно движущейся и развивающейся природы» (2, т. 29, стр. 163 – 164).