История марксизма-ленинизма. Книга вторая (70 – 90-е годы XIX века)

Он показал связь развития акционерных обществ в промышленности и транспорте с превращением последних в объект биржевой спекуляции акциями. Он разъяснял, что биржа становится средоточием акционерных обществ и центром спекуляции, что в связи с этим изменением роли биржи усиливается власть богатства, упрочивается союз биржевиков и правительства[1555].

Энгельс сформулировал также некоторые важные положения о функциях и значении биржи в ряде писем, разъясняя свое понимание этих вопросов. Он характеризовал биржу как «представленную во всей своей чистоте вершину нынешнего хозяйства», оценивая ее «как крайнее проявление капиталистической наживы»[1556]. Особенно важным является глубокое осмысление Энгельсом сложнейших взаимосвязей производства и обращения, в особенности, соотношения развития капиталистической промышленности и процессов, происходящих на денежном рынке. Конкретно раскрывая их связь, он писал: «Как только торговля деньгами отделяется от торговли товарами, она приобретает – при известных условиях, определяемых производством и торговлей товарами, и в этих пределах – свое собственное развитие, имеет особые законы и фазы, которые определяются ее собственной природой»[1557]. Разъясняя эту диалектическую взаимосвязь действительного капитала и денежного, он показал, что хотя денежный рынок, движение денежного капитала отражают движение промышленного рынка, выражают динамику производства и торговли, но отражают превратно, перевертывая действительные причинно-следственные связи, и это не только иллюзия восприятия или обман зрения. На определенном уровне развития торговли деньгами она начинает действовать как самостоятельная сила наряду с той основой, в виде функционирующего капитала, на которой она возникла и развилась. В связи с этим Энгельс писал о торговле деньгами, что она, как «новая самостоятельная сила, правда, в общем и целом должна следовать за движением производства, но она, в свою очередь, оказывает обратное воздействие на условия и ход производства»[1558] на основе постепенно развивавшейся ее относительной самостоятельности.

Важным вкладом в разработку этих проблем явился глубокий анализ Энгельсом взаимодействия производства и обращения, движения функционирующего капитала и торговли деньгами, в котором учитывались изменения, происходившие в этой сфере буржуазной экономики в конце XIX века. Отмечая, что в дальнейшем развитии торговли деньгами последняя расширяется до торговли ценными бумагами, он рассмотрел последствия увеличения акций в составе ценных бумаг наряду с государственными бумагами.

Осмысливая это важное изменение в торговле ценными бумагами, Энгельс сформулировал вывод о том, что «торговля деньгами завоевывает, таким образом, прямое господство над частью производства, которое в общем и целом господствует над нею», и в связи с этим отмечал, что «обратное действие торговли деньгами на производство становится еще сильнее и сложнее»[1559]. Значение этих положений проявляется в особенности в том, что Энгельс их высказал, принимая во внимание сравнительно новое обстоятельство, а именно то, что собственниками акционерных предприятий в промышленности и транспорте являются торговцы деньгами, то есть банкиры и биржевики. На этой основе он глубоко осмыслил двоякий характер, который приобрели средства производства, оказавшись в собственности «денежных тузов». Раскрывая эту двойственность средств производства, он писал: «…их работа должна приспособляться то к интересам непосредственного производства, то к потребностям акционеров, поскольку они же являются банкирами»[1560]. Указывая на североамериканские железные дороги как на яркий пример этого двоякого характера предприятий, Энгельс высказался еще более определенно, отметив, что вся их работа зависит от биржевых операций крупнейших финансистов, то есть от «операций, совершенно чуждых деятельности отдельной дороги и ее интересам как средства сообщения»[1561]. Такое новое положение и новые условия функционирования средств производства, ставших собственностью акционерных обществ и, соответственно, биржевиков и банкиров, могут вести – и на практике ведут, – как показывал Энгельс, к растрате колоссальных денежных капиталов «не в интересах производства и транспорта, а исключительно в силу соперничества, преследовавшего большей частью лишь цель облегчить биржевые операции торговцев деньгами, владеющих акциями»[1562]. В связи с этим, развивая ранее сформулированные положения о превращении капиталиста в акционера, Энгельс в плане-конспекте статьи о бирже указал на рост массового слоя капиталистов, живущих доходами от ценных бумаг, то есть на рост слоя рантье[1563].