Читаем История моды. С 1850-х годов до наших дней полностью

Голливуд продолжал снимать фильмы в жанре нуар, которые повлияли на моду. Для фильма «Почтальон всегда звонит дважды» (1946) Айрин Ленц, или просто Айрин, одела Лану Тернер в стиле роковой женщины, придумав для нее эффектный разнообразный гардероб в белом цвете, включая костюм с шортами из двух предметов. Ли Родс стильно одела Хэмфри Богарта и Лорен Бэколл в фильме «Глубокий сон» в 1946 году и «Ки Ларго» в 1948 году. Ава Гарднер великолепно выглядела в первой в ее карьере главной роли в фильме 1946 года «Убийцы» и стала иконой стиля. Итальянская актриса Алида Валли потрясающе выглядела в фильмах «Дело Парадайна» (1947) и «Третий мужчина» (1949) и познакомила Северную Америку с итальянским стилем после войны.


Как и главная героиня фильма 1942 года «Миссис Минивер», Грир Гарсон воплощала идеал женственности военного времени.


Сирена послевоенных лет Рита Хейворт в черном вечернем платье без бретелей от художника по костюмам Жана Луи в фильме «Джильда» 1946 года.


Родившийся во Франции Жан Луи (Jean Louis, 1907–1997) начал свою карьеру как дизайнер для Хэтти Карнеги и переехал в Голливуд в 1944 году. В 1946 году он одел Риту Хейворт для главной роли в «Джильде». Самым роскошным в ее гардеробе было черное вечернее платье без бретелей, отсылающее к стилям XIX века, но одновременно предвосхищавшее чувственный гламур 1950-х годов. Это платье стало одним из самых известных в истории Голливуда.

В 1948 году первый «Оскар» за дизайн костюмов к фильму присуждали в двух категориях: Роджер К. Фёрс был отмечен за костюмы к «Гамлету», черно-белому фильму, а Варвара Каринская и Дороти Джикинс получили статуэтку за костюмы к цветному фильму «Жанна д’Арк». «Гамлет» не оказал заметного влияния на моду, зато Ингрид Бергман, сыгравшая главную роль в «Жанне д’Арк», помогла сделать популярной прическу «под пажа», которую широко копировали в 1950-х годах.

Мужская одежда

В военные годы форма стала частью повседневной одежды. Из-за нехватки взрослых мужчин, покупающих гражданскую одежду, ее производители нацелились на более старшее и на более молодое поколения. Как и во время предыдущей войны, производители одежды шили военную форму. Некоторые офицеры заказывали форму у портных. Парадную форму часто носили как нарядную одежду. На многих свадьбах военного времени все мужчины были в форме.

Правительственные ограничительные программы упростили мужскую одежду, и мужчины во всех странах-союзницах отказались от жилетов, карманов и отворотов на брюках ради победы. Во Франции запретили кокетку на брюках сзади и кулиску для ремня. В брюках мог быть только один карман на бедре, разрешались только фальшивые отвороты на брюках (созданные с помощью складок)[55]. В Британии дизайн практичной одежды исключил жилеты, отвороты на брюках и клапаны на карманах. Простой стиль отличал костюмы для демобилизации или «Де-моб», которые выдавали уволенным из армии британским военным. В США «Костюмы победы» шили без накладных карманов, отворотов на брюках и складок. Двубортный пиджак дополняли брюки того же цвета, а жилета не полагалось. Дополнительная пара брюк к костюму, пояса на пальто, визитки и двубортные смокинги также были надолго исключены из обихода. Максимальная длина в 29 1/2 дюйма (76 см) была установлена для 37-го размера пиджака, остальные размеры также имели ограничения.


На рекламе фирмы Jantzen популярные женские и мужские костюмы для плавания и солнечных ванн.


На гавайских рубашках часто изображали тропические мотивы. На эту рубашку из Wong’s Drapery Shoppe в Гонолулу нанесен принт из стеблей бамбука и экзотической листвы.


Спортивную и рабочую одежду надевали для прогулок на велосипеде или пешком и для занятий на открытом воздухе. Для отдыха приветствовалась яркая одежда, в которой чувствовалось экзотическое влияние. В 1942 году New York Times писала о спортивных рубашках и носках настолько яркой расцветки, что их можно было «увидеть при затемнении»[56]. Гавайская рубашка, популярный стиль с 1930-х годов, приобрела патриотический оттенок, учитывая военный интерес к Гавайям и южной части Тихого океана. Эти рубашки часто шили из района с растительным принтом в сочетании с коллажем рисунков на островную тему.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Легендарная любовь. 10 самых эпатажных пар XX века. Хроника роковой страсти
Легендарная любовь. 10 самых эпатажных пар XX века. Хроника роковой страсти

Известный французский писатель и ученый-искусствовед размышляет о влиянии, которое оказали на жизнь и творчество знаменитых художников их возлюбленные. В книге десять глав – десять историй известных всему миру любовных пар. Огюст Роден и Камилла Клодель; Эдвард Мунк и Тулла Ларсен; Альма Малер и Оскар Кокошка; Пабло Пикассо и Дора Маар; Амедео Модильяни и Жанна Эбютерн; Сальвадор Дали и Гала; Антуан де Сент-Экзюпери и Консуэло; Ман Рэй и Ли Миллер; Бальтюс и Сэцуко Идэта; Маргерит Дюрас и Ян Андреа. Гениальные художники создавали бессмертные произведения, а замечательные женщины разделяли их судьбу в бедности и богатстве, в радости и горе, любили, ревновали, страдали и расставались, обрекая себя на одиночество. Эта книга – история сложных взаимоотношений людей, которые пытались найти равновесие между творческим уединением и желанием быть рядом с тем, кто силой своей любви и богатством личности вдохновляет на создание великих произведений искусства.

Ален Вирконделе

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Искусство жизни
Искусство жизни

«Искусство есть искусство жить» – формула, которой Андрей Белый, enfant terrible, определил в свое время сущность искусства, – является по сути квинтэссенцией определенной поэтики поведения. История «искусства жить» в России берет начало в истязаниях смехом во времена Ивана Грозного, но теоретическое обоснование оно получило позже, в эпоху романтизма, а затем символизма. Эта книга посвящена жанрам, в которых текст и тело сливаются в единое целое: смеховым сообществам, формировавшим с помощью групповых инсценировок и приватных текстов своего рода параллельную, альтернативную действительность, противопоставляемую официальной; царствам лжи, возникавшим ex nihilo лишь за счет силы слова; литературным мистификациям, при которых между автором и текстом возникает еще один, псевдоавторский пласт; романам с ключом, в которых действительное и фикциональное переплетаются друг с другом, обретая или изобретая при этом собственную жизнь и действительность. Вслед за московской школой культурной семиотики и американской poetics of culture автор книги создает свою теорию жизнетворчества.

Шамма Шахадат

Искусствоведение