Читаем История моды. С 1850-х годов до наших дней полностью

ЭТНИЧЕСКИЙ ШИК

Начались 1970-е годы, и западный мир увлекся этническими стилями со всех концов света куда больше, чем модой на ориентализм в предыдущие десятилетия и столетия. National Geographic и другие подобные издания подпитывали воображение западных читателей образами экзотических культур. Шик хиппи расцвел в кутюрных этнических и крестьянских стилях Теи Портер (с ее великолепными кафтанами) и Джорджио ди Сант’Анджело (с его цыганской роскошью). Мэри Макфадден, пожив в Африке в 1960-х годах, была страстным коллекционером африканского искусства. Зандра Роудс впервые посетила Австралию в 1971 году и создала принт Ayers Rock.

К середине десятилетия этнический и крестьянский стили были легкодоступными в различных сегментах рынка и во многих вариантах. Крестьянские блузы в сочетании с юбками с оборками прочно вошли в моду, и магазины с импортной одеждой предлагали большой выбор подобных нарядов. Импортная бижутерия была необходимым дополнением образа. В число временных поветрий вошли русские и китайские мотивы (особенно у Сен-Лорана), и женщины, одетые в гламурно-фольклорном стиле, шли на работу в образе «городских крестьянок». Русское влияние проявлялось в застежке сбоку, воротнике-стойке и длинных блузах поверх брюк. Пончо и кюлоты, часто в сочетании с замшевыми сапогами, превращали многих женщин и школьниц в южноамериканских гаучо. Мужчины в этом десятилетии получили свою долю костюмированного стиля. Марлевые блузоны и муслиновые сорочки продолжали эстетику богемных хиппи вместе с сохраняющими популярность рубашками дашики. Теперь мужчинам можно было носить джеллабы, даже в длинном варианте для отдыха. Русское влияние было заметно в шелковых сорочках «казак» для вечера. Самые смелые мужчины носили их и днем, подпоясывая ремнем. «Индийские огурцы» получили невиданную ранее популярность на галстуках и украшали многочисленные сорочки.

Розничная торговля предлагала товары, импортированные из Африки, Индии и с Дальнего Востока, в том числе и широкий выбор товаров для дома. Западная культура приняла мировые культурные ценности не только в моде и дизайне. Духовные практики, такие как трансцендентная медитация и движение Харе Кришна, распространились из Индии вместе с йогой и марлевыми покрывалами с «индийскими огурцами». Аппетиты западных гурманов также оказались под влиянием мировых традиций, когда многие впервые попробовали такую экзотику, как табуле, баба гануш, пита, суши и даже карри.

Пока модный западный мир осваивал стили всего земного шара, другие части света по-разному реагировали на собственный народный костюм. В 1960-х годах королева Таиланда Сирикит продвигала новый дизайн национального костюма для тайцев, так как традиционные костюмы в 1938 году буквально искоренил эдиктами премьер-министр Пибунсонгкрам. Черпая вдохновение в периоде Аюттхая, королева и ее портнихи разработали различные модели, которые она могла надевать для дипломатических целей и на праздники. Сирикит отказалась от своего шикарного западного гардероба в пользу «нового» традиционного платья. Женщины в тайском обществе последовали примеру королевы и стали носить такие костюмы. Другие страны стремились приблизить свое население к современности и, чтобы не отставать от постоянно развивающегося мира, пытались законодательно запретить многие декоративные приемы. Некоторые племена в Новой Гвинее (Индонезия) редко носили что-нибудь, кроме гульфика из выдолбленной тыквы (koteka), который был их традиционной одеждой на протяжении многих поколений. Правительство исламского большинства в Джакарте с расстояния в 2500 миль (4000 км) старалось искоренить этот неприличный стиль и запустило Operasi Koteka (операцию «Тыква для пениса») в 1971 году. Операция началась с большой помпой на церемонии в присутствии первой леди Индонезии Сити Хартина. Правительственные служащие отправились к племенам и раздавали футболки и шорты мужчинам, надеясь преобразить их гардероб. Но мужчины продолжали носить koteka и намеренно превратили только что полученные шорты в тюрбаны. В следующем году Operasi Koteka уже не проводилась.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Легендарная любовь. 10 самых эпатажных пар XX века. Хроника роковой страсти
Легендарная любовь. 10 самых эпатажных пар XX века. Хроника роковой страсти

Известный французский писатель и ученый-искусствовед размышляет о влиянии, которое оказали на жизнь и творчество знаменитых художников их возлюбленные. В книге десять глав – десять историй известных всему миру любовных пар. Огюст Роден и Камилла Клодель; Эдвард Мунк и Тулла Ларсен; Альма Малер и Оскар Кокошка; Пабло Пикассо и Дора Маар; Амедео Модильяни и Жанна Эбютерн; Сальвадор Дали и Гала; Антуан де Сент-Экзюпери и Консуэло; Ман Рэй и Ли Миллер; Бальтюс и Сэцуко Идэта; Маргерит Дюрас и Ян Андреа. Гениальные художники создавали бессмертные произведения, а замечательные женщины разделяли их судьбу в бедности и богатстве, в радости и горе, любили, ревновали, страдали и расставались, обрекая себя на одиночество. Эта книга – история сложных взаимоотношений людей, которые пытались найти равновесие между творческим уединением и желанием быть рядом с тем, кто силой своей любви и богатством личности вдохновляет на создание великих произведений искусства.

Ален Вирконделе

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Искусство жизни
Искусство жизни

«Искусство есть искусство жить» – формула, которой Андрей Белый, enfant terrible, определил в свое время сущность искусства, – является по сути квинтэссенцией определенной поэтики поведения. История «искусства жить» в России берет начало в истязаниях смехом во времена Ивана Грозного, но теоретическое обоснование оно получило позже, в эпоху романтизма, а затем символизма. Эта книга посвящена жанрам, в которых текст и тело сливаются в единое целое: смеховым сообществам, формировавшим с помощью групповых инсценировок и приватных текстов своего рода параллельную, альтернативную действительность, противопоставляемую официальной; царствам лжи, возникавшим ex nihilo лишь за счет силы слова; литературным мистификациям, при которых между автором и текстом возникает еще один, псевдоавторский пласт; романам с ключом, в которых действительное и фикциональное переплетаются друг с другом, обретая или изобретая при этом собственную жизнь и действительность. Вслед за московской школой культурной семиотики и американской poetics of culture автор книги создает свою теорию жизнетворчества.

Шамма Шахадат

Искусствоведение