Отчасти в результате жесткой ортодоксии тюрки не слишком ценили древние доисламские традиции персов. Поэтому едва ли может вызвать удивление история о скупой награде, которую Махмуд Газневи, преемник Себуктигина с 997 года, удивительно талантливый и в высшей степени энергичный военный и политический лидер, посчитал целесообразным дать выдающемуся иранскому поэту. Под покровительством Махмуда персидский национальный эпос – одно из величайших произведений мировой литературы – обрел форму и стал Шахнаме (Книга царей). После преждевременной смерти другого поэта, которому принадлежит около 1000 стихов, книгу продолжил Абулькасим Мансур, которого персы называли Фирдоуси («из рая») – то ли по месту его рождения в Фирдаусе, недалеко от Туса, то ли за поэтические достижения, доподлинно это неизвестно. Он жил с 934 или 939 года до примерно 1020 года. Утверждают, что за каждый стих Махмуд пообещал ему золотую монету, но, когда работа была закончена, он дал ему только серебряную монету. В общем-то, у него были для этого основания, поскольку количество стихов достигло 20 000 и выплата обещанной суммы проделала бы слишком большую брешь в государственном бюджете. Кроме того, он, несомненно, видел недостатки, а его тюрки не нашли вообще ничего привлекательного в полном отсутствии исламских понятий в эпосе, состоящем из одних только легенд, столь дорогих персидскому сердцу. Последние исследования показали, что Фирдоуси черпал материал из Книги царей древних персов, известной по арабским вариантам Ибн аль-Макаффы и ас-Саалиби. Поэма описывает идеализированную легендами историю персов до ислама, ее герои – зороастрицы и сасаниды. В лингвистическом отношении она указывает на окончательное возвышение современного персидского языка до уровня языка культурного общения в рамках ислама. Со времен Фирдоуси и далее интеллектуальная продукция на этом языке появлялась постоянно, хотя арабское влияние ощущалось, особенно на словарный запас, до недавнего времени.
Махмуд также покровительствовал другим литературным талантам, к примеру знаменитому путешественнику и исследователю аль-Бируни, чьи индийские исследования представляют особый интерес. Сам он увлеченно украшал свою столицу Газни (на востоке современного Афганистана).
Махмуд заботился о военной экспансии своих владений и, значит, распространении ислама. Борьба шла с тюрками Караханидами, которые только постепенно принимали ислам и являлись хозяевами трансоксианской части наследия Саманидов, но она никогда не была масштабной. Завоевание некоторых буидских регионов в центральной части Персии в 1028 году, когда принц из Буидов был взят в плен, не привело к серьезным осложнениям. И Махмуд смог сконцентрировать внимание на кампаниях в Индии. Ислам проник в страну еще в 711 году, но пока не преуспел. Он серьезно продвинулся вперед в результате почти ежегодных кампаний Махмуда в Пенджабе. Кроме этой провинции и Мултана, под власть Газневидов перешли части Гуджарата. В индийском городе Лахор династия просуществовала полторы сотни лет. А в Персии ее власть рухнула.
Коллапс произошел вскоре после смерти Махмуда в 1030 году. Один из его сыновей, Масуд, свергнув брата, которого отец назначил своим преемником, правил вполне эффективно, пока не был убит в 1041 году. Во время его правления началась вражда с тюрками-огузами (в арабском произношении – туркменскими племенами), которые около 970 года пришли из современного Казахстана в Бухару. Это были сельджуки – отпрыски тюркских племен, носивших такое же название. (Арабский термин «сельджук» обычно применяется в исламских, а отсюда и в западных трудах, к потомкам и к эпонимическому предку.) В Бухаре их влияние росло вместе с влиянием Караханидов. Основателями их могущества стали братья Тугрил (Тогрул) – бек Мухаммед и Чагри-бек Дауд, которые поделили владения между принцами правящего дома, согласно тем же феодальным и иерархическим принципам, которые были приняты в других тюркских племенах, к примеру у Караханидов. В решающем сражении при Данданакане в 1040 году два брата отобрали Хорасан у Газневида Масуда и вскоре изгнали его потомков, которые были ослаблены семейной ссорой. Они также серией быстрых побед заняли центр и запад Персии, вытеснили Буидов, которые до тех пор контролировали этот район, не пуская в него газневидов, утвердились в Исфахане и в 1055 году уничтожили 110-летнюю гегемонию Буидов над халифатом. Вероятно, это приветствовалось халифами, несмотря на их беспомощность, потому что сельджуки были суннитами, и, таким образом, был положен конец парадоксальной ситуации, когда халифат де-факто контролировали шииты. Тюркский военный на службе у последнего Буида по имени аль-Басасири отдал себя под власть Фатимидов Египта и попытался сопротивляться, но скоро от него избавились (1060).