История Нового Каллена — Недосягаемая (СИ)

— Я не желал тебе зла, Лиззи, и никогда не хотел, чтобы ты в какой-либо мере пострадала. — Голос доктора звучал тихо и огорченно. — Мне жаль, что я не смог обеспечить твою защиту, что вовремя не услышал клич о помощи и не уделил достаточно внимания твоим особенностям. Я горжусь, что несмотря на произошедшее, ты нашла в себе силы бороться. Я обещаю, что помогу тебе разобраться в чем угодно, если ты попросишь помощи. — Он на секунду замолчал, как будто ждал моего ответа. Ждал, что я брошусь к нему в объятия и пообещаю, что теперь мы сможем жить в мире, что теперь я ничего не буду от него скрывать, и мы сможем стать семьей… Но моя семья мертва. И я, кажется, начинаю к этому привыкать. — Таня бы тоже тобой гордилась, Лиззи, — глухо произнес доктор и завел двигатель. Мне показалось, что с лица сошла вся кровь. Тоже бы гордилась. Если бы от страха не спряталась так глубоко в снежных дюнах Денали, что никакая любовь не заставит её выбраться наружу…

Я признаю, что не облегчила вампиру задачи. Не попыталась рассказать все, как есть в первый же день, не сбавляла уровень эгоизма, настырности и едва ли не плевалась от бесконтрольной ярости. А он не стал угождать и подстраиваться, потакать моим маленьким порокам, которые выросли до размеров жирных бульдогов. Он не стал мириться с моим поведением и заставил жить по правилам его дома, где все важные вопросы решались главой семьи — безупречным доктором Калленом. Резко и уверенно меня опустили с небес на землю. И желание вернуть все на круги своя, достучаться до казалось бы бесчувственной матери привело меня в Олимпию, втиснуло мне в ладони Джек Дэниэлс, нажало на газ на той парковке.

Нам обоим еще было, что сказать. Только вот мой порыв истончился и практически иссяк — я чувствовала усталость. Если доктор и успел все обдумать и пересмотреть, то я пока еще не готова к новому раунду. Если мне действительно удалось донести до Карлайла частичку истины, то он хотя бы на некоторое время оставит меня в покое, даст шанс разобраться во всем самой. Может и Таня к тому времени выберется из черепашьего панциря и вспомнит обо мне. Ведь что бы она не говорила, что бы не думала, я не могу перестать скучать. И день ото дня я чувствую себя еще более одинокой.

— Лиззи, — голос доктора прозвучал аккурат за моей спиной, когда я сгребла-таки шуршащие пакеты в охапку. От них все еще пахло цветочными маслами и неповторимыми ароматами самых дорогих бутиков. — Может, я налью тебе чай, и мы поговорим у меня в кабинете?

Карлайл замер у входной двери; невозмутимый, но, несомненно, встревоженный. Готовый принять меня любой. Готовый считаться со мной. Или желающий сломить мою волю и подчинить без остатка. Вот бы узнать об этом на каком-нибудь ментальном уровне, прежде чем снова подпускать его к себе.

— Спасибо за предложение, но я хочу побыть одна. — Я поднялась на второй этаж и ни разу не обернулась. Если он и успел все обдумать, то мне требуется гораздо больше времени. А еще горячая ванна, интересная книга и расслабляющая музыка. И никаких посетителей.

========== Глава Тринадцать ==========

Комментарий к Глава Тринадцать

Всем желаю приятного прочтения и спасибо тем, кто нашел в себе силы оставить для меня комментарий. Мне действительно очень важно видеть вашу отдачу, осознавать ошибки или фиксировать какие-то смутные моменты, которые я могла бы объяснить, если бы меня спросили.

– Leigh.

Сизые проблески приближающегося рассвета проникали сквозь высокие окна, растворяли зыбкие угольные тени, что костлявыми силуэтами тянулись по стенам, прятались за мебелью и вырастали из-под приоткрытых дверей. Свежее дыхание утра прогоняло пугающие отголоски кошмарных воспоминаний, что легконогими гимнастами балансировали на грани помутненного сознания. Каждое утро было неизменно трудно отделить зерно реальности от веяний сонного рассудка, восстановить ход происходящих событий и на еще один, но далеко не последний, день стать Элизабет Каллен, дочерью высококлассного хирурга, младшим и самым экспрессивным ребенком в семье, той, которая ставит под сомнение идеальность семьи.

Затейливая птичья трель будильника вынуждала тревожно вздрагивать и беспомощно шарить ладонью по упругому матрасу в поисках злосчастного телефона; должно быть в аду заготовлен отдельный котел для тех, кто ненавидит вставать по утрам. И отдельный для мизантропов, социофобов, эгоистов и всех, для кого собственная личность является единственным ключевым звеном любой цепи. Хрупкая ладонь стала невесомой преградой от растекающегося света из окна, и живительный сон вот-вот был готов поглотить меня целиком, спутать мысли в новый яркий клубок и взвить высоко в небеса, где расползаются свинцовые тучи, где слепящие лучи пронзают тебя насквозь.