История одной болезни (СИ)

Конечно, он с большим удовольствием бы сейчас сам принял в свою задницу стояк рыжего, но сопровождавший их лупоглазый брат последнего, стал нехилого размера препятствием к утолению желаний брюнета.

Да и появившаяся странного рода зависимость от галлагеровского хуя начинала напрягать Микки.

***

- Стоп! Эй, парни, не берите оружие, там пьяная старушка, - обеспокоенно проговорил конопатый, вынуждая скинуть стволы обратно в сумку.

Обещающее неплохой заработок дельце, подкинутое престарелым галлагеровским хуесосом, казалось довольно простым на первый взгляд.

Бухая мадам, что заперлась в спальне на втором этаже огромного особняка, не должна была стать помехой к тому, чтобы обчистить ее дом. Или навиагренный мудак, заказавший Милковичам этот набег, не соберет своих вставных зубов на асфальте, вспоминая недавно уже прилетевшие ему несколько пинков и ударов, когда тот неосмотрительно назвал Микки пидором.

Раздраженно отбрасывая свой пистолет в сторону, Микки продолжал прокручивать в голове слова рыжего о блядских поцелуях, которые не стеснялся дарить ему этот дедуля, а бурная фантазия, еще с детства сопровождающая брюнета, подкидывала все новые вариации этих самых поцелуев, заставляя вернуться в авто, водителем которого сегодня был назначен рыжий, чтобы сухими губами, быстрым смазанным движением дотронуться до губ улыбающегося теперь во все тридцать два ушлепка.

Дробь в мягкой плоти милковичевской ягодицы не позволила Галлагеру долго радоваться внезапному порыву Микки, и под громкие ругательства, с завидной частотой рождаемые подстреленным парнем, он вынужден был на всей скорости мчаться домой.

А Милкович, крепко сжав зубы от испытываемой боли, думал лишь о том, что она совершенно не похожа на те приятного рода ощущения, что испытывал он, когда рыжий размашисто вбивался в его сегодняшним днем пострадавшую задницу.

***

- Меня пригласили с ночевкой? – спросил конопатый, ухватившись за предложение брюнета, озвученное, кажется, без каких-либо логических причин к его появлению.

- Ебать тебя в сраку – вот зачем, - тут же поспешил Микки обломать Галлагера, уже успевшего растянуть свои блядские губы в довольной улыбке, прекрасно понимая, что позиции в их странной парочке определены уже давно, и менять их у Милковича не было никакого желания.

Сексуальная гиперактивность рыжего и его готовность сразу к нескольким ночным заходам стали неплохой наградой для брюнета, приютившего парня в стенах своего дома вчерашним вечером. А необременительная болтовня и распитие пары банок пива под хруст самолично испеченных печенюшек за просмотром боевика, были приятным дополнением к охуительному траху.

Вот только неожиданное возвращение Терри, вломившегося в гостиную Милковичей в тот момент, когда Галлагер протискивал свой член в успевшее за ночь неплохо растянуться отверстие Микки, довольно улыбающегося от чувства наполненности, так полюбившегося ему, перевернуло все с ног на голову.

Лежа на старом диване, заляпанном его собственной кровью, продолжавшей сочиться из нанесенных отцом ран и ссадин, Микки Милкович проклинал ебаный мир со всеми его шлюхами, одна из которых только недавно соскочила с его обмякшего члена, чтобы обслужить уже папашу; рыжими мудаками, сидевшими по соседству, со слезами на глазах наблюдающими как он под дулом пистолета разрабатывает сухую пизду проститутки; и блядские мысли о том, что неплохо было бы пригласить Йена к себе еще как-нибудь на днях, навсегда выбитые из его головы разъяренным Терри.

Мысленно прощаясь с Галлагером, Микки бросил на него последний взгляд, переполненный столь непривычными брюнету эмоциями: страхом за себя, который в течение нескольких секунд после появления отца в доме превратился в дикий ужас, но уже за рыжего, на которого Терри решил напасть первым; чувство вины перед Йеном, продолжающим сидеть неподвижно, даже после того, как из соседней комнаты послышалось пыхтение старшего Милковича, ублажаемого русской шлюхой; и сожаление о том, что все кончено.

Он знал, что будет скучать по Галлагеру и, кажется, сейчас, впервые он начал понимать, что эта тоска совершенно не связана с членом последнего.

***

Очередная встреча с настойчиво продолжающим попытки выйти на контакт рыжим, разыскавшим его на развалинах заброшенной новостройки, не предвещала ничего хорошего.

- Какого хуя, Галлагер? – возмутился Микки, наблюдая за бутылкой, в порыве гнева разбитой Йеном о бетонный пол.

- Надо же! Он умеет говорить, - прокричал рыжий в ответ, услышав, пожалуй, первые слова Милковича с момента их совместной «ночевки».

Все попытки избежать разговоров, встреч и любых упоминаний о Йене не принесли Микки ничего хорошего: вновь и вновь прокручивая последние о нем воспоминания, он изо всех сил старался выкинуть Галлагера из головы вместе с его бледной кожей, покрытой веснушками, тогда едва ли просматривающимися за алеющей на ней кровью; сильными руками, крепко сжавшими кулаки в бессилии; зелеными глазами, наполненными болью и пониманием; и тихим голосом, прошептавшим напоследок “увидимся”.