История одной дружбы

— Присмотрит она, да! — Галина Макаровна встретилась взглядом с Юлькой. — Чего стоишь-то? Садись, за стол, ешь. И животину свою сама кормить будешь. Так и знай! На меня не рассчитывай. Ладно, старичок, пошла я. Вы тут теперь сами разбирайтесь. Вечером зайду, картошки отварной принесу с тушёнкой.

Прежде чем выйти из комнаты, Галина Макаровна обернулась, посмотрела, как Юлька с аппетитом уплетает кулеш и обратилась к Захарычу:

— Ты это… если занеможешь… не терпи… Юльку-то ко мне подошли. Ну всё… ухожу. Давайте тут… До вечера.

Глава третья Валера и Майя

Приезжая летом на дачу, Валера каждый раз удивлялся произошедшим за год незримым переменам. Осмотришься — вроде ничего не изменилось, а включишь внутреннее зрение, прислушаешься к внутреннему голосу, вдохнёшь тёплого июньского воздуха и сразу понимаешь — дача стала другой. Неизменна лишь внешняя оболочка: линия горизонта, бездонное небо, неторопливые облака, птичья перекличка, деревья, что как и прежде суетливо шуршат листвой. А начинка другая — появились иные ощущения, видоизменилась атмосфера самого места.

Майка этого не понимает. Мала ещё. Ей всего девять, на три года младше брата, потому и вскидывает брови, спрашивая с неподдельным интересом:

— А разве что-нибудь поменялось, Валер? Не вижу. Скажи, что здесь не так? Валерка!

На дачу приехали позавчера утром всей семьей: Валера, Майя, отец и Римма. Майя первым делом поднялась на второй этаж в свою комнату, Валера помог отцу разгрузить из машины вещи и тоже поднялся к себе, Римма сказала, что займётся приготовлением завтрака. Из города выехали рано, в дороге провели почти три часа (долго простояли в пробке), аппетит у всех разыгрался нешуточный.

После позднего завтрака, Валера пошёл к друзьям, но вскоре вернулся растерянный и расстроенный. Оказалось, Мишка уехал на две смены в лагерь, Олег и Наташка в этом году проведут лето в деревне у бабушки, а Андрюха лежит в городе с ангиной.

Ситуация безвыходная: лето, каникулы, дача, а друзей нет. Одна только Майка носится по дому с Тофиком. И как быть? С сестрой у Валеры, конечно, хорошие отношения, но друзей-то она не заменит. Была бы ещё ровесница — полбеды, а так…

— Хватит мучить Тофика, — раздражённо сказал Валера, видя, как Майя тискает котёнка.

— Я его не мучаю, мы играем. Да, Тофик? Скажи ему, что мы играем.

Тофик громко мурчал, давая понять, что чувствует себя на руках Майи замечательно.

Пообедав, отец уехал в город, ближайшие пару дней у него неотложные дела на работе. Сразу после его отъезда, Римма обратилась к ребятам:

— Может, покажете мне окрестности? Я здесь ничего не видела, ничего не знаю.

Валера переглянулся с сестрой.

— Вы приезжали на дачу с папой на майские праздники, — сказал он, не глядя на Римму. — И гуляли вечером по улицам. Сами об этом рассказывали.

Римма смутилась.

— Верно, но тогда я не всё посмотрела. А сейчас бы не отказалась прогуляться.

— Идите, гуляйте, — сухо ответил Валера. — У меня дела.

— У меня тоже, — поддакнула Майя, поднявшись вслед за братом на второй этаж.

Римма осталась в комнате одна. Задумавшись, она не сразу увидела, как Тофик увлечённо дерёт когти о тканевую обивку кресла.

— Брысь! Брысь, сказала. Нельзя! — Римма взяла Тофика на руки, шутливо замахнулась, собираясь погрозить ему пальцем. В этот момент на лестнице появилась Майя.

— Не бейте его! — сорвалась она на крик. — Не бейте Тофика!

— Майя, я не собиралась его бить. Он драл кресло, я просто пыталась…

— Это не ваш кот, — начала распаляться Майя и на её щеках появился румянец. — Отдайте! И больше не трогайте его. Слышите! Не прикасайтесь к Тофику.

Римма молча протянула котёнка Майе и спешно вышла из комнаты.

…Поздно вечером Римма поднялась в комнату Майи, замерев на пороге. Пройти внутрь не решилась, знала — Майя категорически против вторжения на свою личную территорию. Об этом она сказала ещё днём, когда Римма пыталась помочь девочке распаковать вещи.

Заметив на пороге Римму, Майя внутренне напряглась, убрала со лба локон волос, боязливо спросила:

— Чего вам? Я спать хочу.

— Майя, Тофик просится на улицу, можно я его выпущу?

— Нет! Он убежит. Пусть остаётся дома. Внизу его лоток и еда, больше Тофику ничего не надо.

Римма кивнула. Уходить она не торопилась. Осмотрев комнату и улыбнувшись слегка заискивающей улыбкой, тихо сказала:

— У тебя очень хорошая комната. Здесь уютно.

— Раньше это была спальня мамы и папы.

— Можно мне войти? — спросила Римма, пристально посмотрев в глаза Майи.

— Хм…

— Пожалуйста!

Майя промолчала, по её виду Римма поняла, девочка не возражает. Пройдясь по комнате, она остановилась возле окна, коснулась ладонью бежевой занавески, провела указательным пальцем по бахроме, резко обернулась, поймав на себе тревожный взгляд Майи.

На комоде стояло несколько рамок с фотографиями. Практически со всех снимков улыбалась Майя. На одной фотографии были все члены семьи, а в самой большой серебристой рамке со стразами цветная фотография молодой красивой женщины.

Римма взяла рамку в руки — этого Майя стерпеть не смогла.