История одной дружбы

И кузнечик запиликает на скрипке…

С голубого ручейка

Начинается река,

Ну, а дружба начинается с улыбки.

С голубого ручейка

Начинается река,

Ну, а дружба начинается с улыбки!».

***

В субботу Юлька стала почётной гостьей на дне рождении Павлика. В загородный дом Потаповых она поехала вместе с Сашей, там её нарядили в красивый комбинезон, колпак с помпоном, надели на запястья мягкие браслеты и посадили во главе стола в малой гостиной, где специально для юных гостей именинника был сервирован праздничный стол.

Дети пришли в восторг от Юлькиной компании. Повеселилась на празднике и Юлька.

— Она учёная! Учёная! — постоянно кричал Павлик, когда Юлька пила из стакана сок, ела ложкой торт или хлопала в ладоши, улыбаясь детворе.

После праздника Павлик обратился к отцу с просьбой оставить у себя Юльку. Леонид Алексеевич по обыкновению откашлялся, почесал толстую шею и ответил сыну категоричным отказом.

— Живая обезьяна — не игрушка!

На том Потаповы и поставили точку в истории с шимпанзе Юлькой.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ ПОИСКИ

Глава первая Переживания

Чувство вины не давало Валере покоя. Он, и только он виноват в случившемся, ему и отчитываться перед Иваном Захаровичем. Как они встретятся, как он посмеет взглянуть старику в глаза и произнести эти страшные слова? Рано или поздно встреча состоится, Захарыч спросит о Юльке, Валера не сможет соврать.

Что же делать!? Ну, допустим, в больницу к нему он не пойдёт… Нет, не вариант. Как не навестить пожилого человека после сложной операции на сердце. Не по-людски. Значит, надо будет пойти. Придётся как-то изворачиваться, выкручиваться, лукавить, и на вопрос о Юльке равнодушно пожать плечами и ответить, что с ней полный порядок. Ложь? Конечно! Но ведь то будет ложь во благо. Нельзя так сразу, как обухом по голове, огорошить Захарыча печальным известием. А вдруг приступ? Нет, здесь надо действовать осторожно, тактично.

Дождаться возвращения Захарыча домой? Тоже спорный вариант. В больнице ему хотя бы сумеют оказать быструю помощь в случае ухудшения самочувствия, а дома чем помогут? Кругом тупик. И неоткуда ждать помощи.

Как он мог быть настолько самонадеянным, что взял, не спросив предварительного разрешения у отца, на себя ответственность за право принятия самостоятельного решения? Валера хоть и злился на отца, в глубине души понимал, глупо перекидывать вину с больной головы на здоровую. Отец запретил приводить в дом обезьяну. Это его право, потому как хозяин в доме он. А Валера уже дал слово Захарычу, пообещал, подарил старику надежду.

А что теперь? Юльки нет, и надежды почти нет, и вера постепенно самоуничтожается.

Первые дни после похищения (между собой они называли поступок Егора именной так) Галина Макаровна утешала ребят:

— Да воротятся они в деревню. Воротятся, говорю вам.

— А если нет? — плакала Майя.

— Ну! Ты сама подумай, милая, куда Егор в городе с обезьяной-то сунется. На что она ему сдалась?

— Но ведь он её забрал.

— Не в себе Егор был, это даже не сомневайтесь. Стукнуло ему в голову дурость-матушка, вот он и бесновался. Дома очухается маленько, спохватится, воротит Юльку назад.

Валера не разделял мнения Макаровны.

— Неспроста взял Егор Юльку. Боюсь, он захочет её продать.

— Продать?! — испугалась Майя.

— Ну! Кому продать-то, Валерка, кто обезьяну купит?

— Купят, Галина Макаровна. Был бы товар, покупатель всегда найдётся, тем более за шимпанзе можно выручить большие деньги.

Макаровна отмахивалась.

— Скажешь тоже. Выдумки это. Не станут люди за такую обузу деньги платить.

Прошёл день, второй, третий… прошла неделя. Егор не приехал.

Валера решился на разговор с отцом. Вечером после ужина, улучшив момент, когда отец был в хорошем расположении духа, Валера постучал в спальню.

— Па, у меня неприятности.

— Карманных денег в этом месяце ты больше не получишь, — деловито произнёс отец, сидя перед ноутбуком. — Учись рассчитывать финансы.

Валера ухмыльнулся. И как он раньше не замечал, что отец никогда его не слышит. Слушает и не слышит. Сколько Валера себя помнил, отец всегда был занят: работа-дела, дела-работа. У него нет свободной минуты, он не умеет отдыхать, отдых в его понимании — пустая трата времени. Есть минута — используй её для дела. Дела, дела, дела… Бесконечные дела! В конце концов, так нельзя, нельзя забывать близких людей, нельзя к ним охладевать, не считаясь с их чувствами.

Когда последний раз отец разговаривал с Валерой по душам? Не было доверительного разговора между отцом и сыном, потому как не было у отца времени на пустой трёп с двенадцатилетним подростком.