История одной любви. Начало

Насчет вызывавшего сомнения второго письма я настоял, что оно тоже сыграет важную роль и затягивать не следует. Адрес тайны не составлял и был найден без подсказки.

Вначале меня облаяли собаки, когда я прошел мимо коттеджа, где обитал глава диаспоры. Неплохо человек устроился, всем бы так. Ходили слухи, что это бывший бандит, а ныне уважаемый бизнесмен и общественный деятель. Из бывших бандитов мало кто остается в живых и целым-невредимым достигает высот благополучия. Значит, это, как минимум, человек умный, но для разговора время не пришло, я еще не созрел. Честно говоря, я просто боялся. Было страшно разрушить очарование странного сосуществования, которое сложилось между мной и девушкой с гор. Мне никогда не пришло бы в голову, что такое возможно, но жизнь теперь крутилась исключительно вокруг Хади, мысли были заняты ею, а наша квартирка стала домом, куда хотелось возвращаться и откуда не хотелось уходить.

На соседней улице я попросил местного пацана бросить письмо в почтовый ящик коттеджа, тот с удовольствием выполнил задание за шоколадку. Камеры наблюдения коттеджа и соседних зданий засняли «почтальона», собаки привычно облаяли, но найти его будет непросто, и даже если чудо случится, то ни к чему не приведет.

Теперь уже в двух местах знают правду. Точнее, в трех, считая нас.

«Нас». Я вздохнул.

Глава 2

Первой ласточкой изменения знака событий с плюса на минус стала авария. Совершенно глупая. Из-за отсутствия опыта я помял багажник во время парковки, при движении задним ходом нога перепутала педали. Страховка на такие случаи не распространялась, а если бы и распространилась, то получить ее мог только владелец машины. Еще часть отложенного на будущую машину было снято со счета для ремонта этой. Гаражный сервис, куда я обратился, назначил дату начала работ. При желании можно найти, где быстрее, но мне требовалось дешевле. Разницу в цене за пару дней не заработать, и я сразу оставил машину на стоянке авторемонта, заранее оплатив материалы и запчасти. Оставшаяся сумма доплаты, которую нужно отдать по завершении работ, оказалась меньше рассчитываемой, и я прикупил кое-что, навеянное мыслями о недавнем разговоре.

Перетаскивание в квартиру непонятных вещей и мешков вызвало у Хади сначала недоумение, а когда процесс растянулся во времени, то легкую панику. На все вопросы я отвечал одинаково:

— Потерпи, увидишь.

Окончательные сборка и расстановка вынудили отправить Хадю на кухню, а дверь прикрыть. Нескончаемые скрежет, шуршание и бульканье, наверняка, вызывали самые дикие фантазии. Немало времени прошло, пока раздалось горделиво-опасливое:

— Прошу!

Кухонная дверь распахнулась. У Хади отвисла челюсть: около двери, после сдвигания мебели к окну, получилась площадка, где расположился детский надувной бассейн. Он так называется — детский, на деле же вполне взрослый, круг метра два в диаметре, в локоть высотой. Одновременно были приобретены дешевый ножной насос и кусок шланга длиной от ванны до комнаты; теперь, выполнившие свою роль, они лежали под кроватью. Над наполненным бассейном склонилась пластиковая пальма, очень похожая на настоящую, а остаток пространства от двери до поставленной набок кровати покрывал песок, насыпанный поверх полиэтилена, чтобы случайно не попортить хозяйские ковры и линолеум. Песок я натаскал в пакетах с ближайшей стройки. Над пальмой слепила глаза лампа с зеркальным отражателем, а стены и мебель занавешивали волны из простыней.

В одних плавках я лежал на песочке около воды.

— Приглашаю на юг. Это горы. — Я указал на инсталляцию из простыней. — В центре — море, маленькое, зато теплое. Вокруг — пляж.

— Все как я просила: солнце, горы и море. — Хадя не знала, улыбаться или плакать.

Ее внимание привлек сверток у порога, об который она едва не споткнулась при входе.

— Это тебе, — сказал я, — надень, пожалуйста. Если что — извини, размер пришлось брать на глаз, в фасонах и расцветках я тоже не разбираюсь. Попросил самый закрытый.

Внутри пакета оказался плотный синий купальник. Хадя подняла его как ядовитую змею за хвост:

— Кваздик, я не могу…

— Можешь! — жестко перебил я. — Сегодня это место назначается пляжем, а на пляже нужно выглядеть соответственно. Иди, переодевайся.

Приказной тон сработал. Дверь в кухню закрылась, там зашуршало. Хорошо, что Гарун воспитал послушную сестренку. Была бы стервой, как наши, назло бы все поперек сделала. А я молодец — заранее удостоверился, что показаться в купальнике там, где купаются, для «современного человека, который не всю жизнь в запертой комнате провел» — не из области фантастики.

Через минуту глаза восхитились видом, который не мечтали увидеть.

Покрывшиеся гусиной кожей красивые ноги смущенно жались и переступали, руки обхватили фигуру, на губах застыла напряженная улыбка.

— Чувствую себя отвратительно.

— Это от неправильного настроя. Закрой глаза. Закрой, говорю. Слышишь, как волны бьются о берег? — Я опустил руку в бассейн, и там взбурлило. — Ложись на песок, и пусть из головы вылетит все ненужное. А ненужное сейчас — все.

— Я так не могу.

— Можешь. — Мой голос отвердел.