История панамской "революции"

Наконец, первый президент Панамы Амадор Герреро, несколько раз посещавший арестованного колумбийского генерала Тобара, 7 ноября, то есть сразу же после признания Панамы США, заявил ему следующее: «Совершившиеся события являются результатом комбинированного плана, длительное время обсуждавшегося между Вашингтоном и Панамой и осуществленного под защитой и при гарантии правительства США, с которым он (Амадор Герреро) лично находился в контакте и от которого он получил 2,5 млн. долл, для покрытия первых расходов новой республики. Войска янки находились в Колоне для защиты революционного движения, и поэтому всякое сопротивление было бесполезным. Только из гуманных побуждений он приказал, чтобы батальон стрелков был отправлен назад» [204].

Видный политический деятель Колумбии, современник описываемых событий, профессор Хосе Урибе писал: «Правда состоит в том, что нападение на Колумбию не было ни планом, ни делом одного человека, а что это был заговор, в котором после составления и обсуждения плана в целом и в деталях, после распределения ролей между различными лицами, в соответствии с возможностями и влиянием каждого из них — актеры своевременно выступили на сцене с исполнением того, что казалось смешной оперой, если бы это не было настоящей трагедией, благодаря тому важному политическому значению главных действующих лиц, смешавшихся с второстепенными и третьестепенными лицами, благодаря исключительной серьезности событий и их результатов и высоких интересов, вовлеченных в игру»¹.

В Боготе стало известно о восстании в Панаме лишь 6 ноября, то есть в день, когда США признали Панамское правительство. Как только новость распространилась по городу, на площадях стали собираться толпы народа'. Около дворца президента состоялся многотысячный митинг. Все жители столицы вышли на улицу. Ораторы критиковали правительство Маррокина, требовали отставки президента и решительных действий против агрессоров. Правительственные войска разогнали демонстрантов. Правительство вынуждено было выставить многочисленную охрану для защиты помещения американской миссии. Ненависть колумбийского народа к американским империалистам не знала границ.

Американское вмешательство вызвало в стране волну возмущения. Народ Колумбии требовал защиты национальной территории с оружием в руках.

Колумбийское правительство обратилось к народу с манифестом: «Колумбийцы! Национальное правительство, забывая в этот важный для страны день о существовании политических разногласий, призывает всех вас принять участие в общем деле сохранения суверенитета и предотвращения расчленения нашей страны, если мы не хотим оказаться недостойными наследниками тех, кто ценой бесчисленных жертв завоевал ее для нас. Мы должны объединить усилия для защиты нашей страны, чтобы сохранить ее целостность, а, следовательно, силы и величие»¹.

Колумбийский народ единодушно откликнулся на призыв правительства. Тысячи колумбийских патриотов днем и ночью осаждали президентский дворец, требуя немедленного принятия мер против империализма янки. Народ с оружием в руках был готов отстоять независимость своей родины.

Общественные организации, учебные заведения, научные учреждения, торговые организации единодушно выражали резкий протест против политики США. Не только столица, но и вся страна была охвачена гневом. Телеграф передавал со всех концов сообщения о возмущении народа и требовании решительных действий.

Президент Маррокин в своем послании конгрессу писал по этому поводу: «Телеграф беспрерывно приносил сообщения, в которых каждый город, даже самый отдаленный, и каждый гражданин, даже из самых неизвестных, торопились предложить не только свои личные услуги, но и свои сбережения, поместья, свою жизнь, чтобы способствовать делу национального восстановления»^[205].

В тот же день Маррокин обратился с телеграммами почти ко всем президентам латиноамериканских стран, в которых просил поддержать Колумбию в ее борьбе за сохранение суверенитета над Панамой. Почти все они ограничились лишь подтверждением получения телеграммы Маррокина. Слабые латиноамериканские страны боялись вызвать гнев «северного колосса».

В обращении к народу США президент Колумбии указывал, что «заговор, а не народное движение явилось причиной провозглашения независимости перешейка и американское правительство… при помощи своих моряков и кораблей воспрепятствовало тому, чтобы верные части (Колумбии. — С. Г.) усмирили предателей и подавили указанное восстание в самом начале» [206].

В полдень 6 ноября генерал Рейес по указанию правительства обратился к американскому посланнику Бопре с заявлением, что если по просьбе Колумбии США высадят войска в Панаме для защиты суверенитета Колумбии, то последняя объявит военное положение и, пользуясь чрезвычайными полномочиями военного времени, ратифицирует договор с США, отвергнутый конгрессом. Больше того, Рейес предлагал США созыв нового «дружественного конгресса», который одобрит договор.

Обращение колумбийского правительства к США показывает его полную растерянность.