История политических и правовых учений

О диктатуре пролетариата Энгельс пишет в середине апреля 1850 г. в п. 1 соглашения об образовании «Всемирного общества коммунистов-революционеров». Попутно заметим, что классическое явление миру государства диктатуры пролетариата, имея в виду Россию, произошло именно так, как мыслили основоположники этой идеи. В «Принципах коммунизма» Ф. Энгельса читаем, каков будет ход революции: «Прежде всего она создаст демократический строй и тем самым, прямо или косвенно, политическое господство пролетариата». Если не забывать о Феврале 1917-го, можно проследить, как из демократического строя вырастала пролетарская государственность.

Традиции критического осмысления буржуазной действительности, заложенные в ранних работах Маркса и Энгельса, получили свое продолжение в таком, например, основательном произведении К. Маркса, как «Восемнадцатое Брюмера Луи Бонапарта». Здесь, в частности, дается не утративший своего значения анализ конституций того времени, в которых провозглашались многие свободы, но с оговорками относительно прав других, общественной безопасности и т. д. «Каждый параграф конституции содержит в самом себе свою собственную противоположность, свою собственную верхнюю и нижнюю палату: свободу — в общей фразе, упразднение свободы — в оговорке. Следовательно, пока имя свободы окружалось почетом и лишь ставились препятствия ее действительному осуществлению — разумеется, на законном основании, — до тех пор конституционно существование свободы оставалось невредимым, неприкосновенным, как бы основательно ни было уничтожено ее существование в повседневной действительности».

Не меньше досталось и власти. «Эта исполнительная власть с ее громадной бюрократической и военной организацией, с ее многосложной и искусственной государственной машиной, с этим войском чиновников в полмиллиона человек рядом с армией еще в полмиллиона, этот ужасный организм-паразит, обвивающий точно сетью все тело французского общества и затыкающий все его поры ...Всякий общий интерес немедленно отрывался от общества, противопоставлялся ему как высший, всеобщий интерес, вырывался из сферы самодеятельности членов общества и делался предметом правительственной деятельности, начиная от моста, школьного здания и коммунального имущества какой-нибудь сельской общины и кончая железными дорогами, национальным имуществом и государственными университетами Франции. Наконец, парламентарная республика оказалась в своей борьбе против революции вынужденной усилить, вместе с мерами репрессии, средства и централизацию правительственной власти. Все перевороты усовершенствовали эту машину, вместо того, чтобы сломать ее».

Как убеждаемся, это не просто критика ради критики, здесь содержится вывод, который потом Ленин назовет основным в вопросе о государстве, — вывод о необходимости слома старой государственной машины. Этот вывод будет обоснован в «Гражданской войне во Франции», повторен потом в письме Маркса к Кугельману (апрель 1871 г.) и закреплен в предисловии к Манифесту издания 1872 г.

Наиболее ярко и глубоко материалистический подход к исследованию права, правовых отношений, государства, форм правления и форм государственного устройства К. Маркс продемонстрировал в работе «К критике политической экономии». «Мои исследования, — пишет он, — привели меня к тому результату, что правовые отношения, так же точно как и формы государства, не могут быть поняты ни из самих себя, ни из так называемого общего развития человеческого духа, что, наоборот, они коренятся в материальных жизненных отношениях, совокупность которых Гегель, по примеру английских и французских писателей XVIII века, называет “гражданским обществом", и что анатомию гражданского общества следует искать в политической экономии».

«В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения — производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а наоборот, их общественное бытие определяет их сознание».