История политических и правовых учений

Но государству принадлежит важная роль в реформировании общества и его сплочении на основе нормы солидарности. Само государство возникает вследствие разделения труда, когда множество отдельных людей обретают единство на основе солидарности и справедливости. Государство является результатом высокой организации труда, когда каждый индивид получает возможность проявить свои способности и силы. И если сильные захватывают в свои руки власть, начинают профессионально осуществлять надзор за исполнением права, формулировать его нормативные и конструктивные правила, то это ведет к нормальной политической организации.

Государство обязано оказывать равную защиту различным способностям, неравным потребностям. Оно обязано обеспечить образование неимущим и освободить их от обременительного налога. Оно дает всем личную свободу, но этим не ограничивается. Дюги — сторонник социального государства. В этом плане корпоративное государство «более гибкое, более гуманное, более защищающее индивида». Оно основывается на факте взаимной зависимости, соединяющей все человечество вообще и членов одной социальной группы, в частности слабых и сильных, больших и малых, правящих и управляемых.

Дюги едва ли не обвиняли в одобрении советской формы правления, которая исключила разделение властей как основной принцип парламентаризма. Между тем он действительно отрицал этот принцип, настаивая на иной интерпретации учения Монтескьё. Лучше не разделять власти, а обеспечить их сотрудничество. Именно в этих интересах, по мнению Дюги, Монтескьё хотел, чтобы одна власть сдерживала другую: «Власти вынуждены идти согласно... чтобы власть осуществлялась в сотрудничестве представителей всех социальных сил, существующих в стране».

Дюги можно отнести к сторонникам правового государства, поскольку он отрицательно относился к собственно легистскому государству, поскольку был противником всякой тиранической власти и авторитарных режимов, поскольку отстаивал многие либеральные принципы. Вместе с тем он был противником индивидуализма. Выражаясь современным языком, его, пожалуй, можно отнести к сторонникам твердого порядка и «управляемой демократии». Не случайно поэтому его концепции могли использовать приверженцы самых разных политических пристрастий, включая итальянских фашистов[153].

Оценивая солидаристские воззрения Дюги в целом, нельзя не видеть, что он был понят буржуазными реформаторами с позиций предотвращения революционных последствий классовой борьбы, отработки государственно-правовых институтов в направлении учета гарантий провозглашенных прав и усиления социальной роли государства. «Государство всеобщего благоденствия» до сих пор является политическим идеалом для многих европейских стран.

§ 15. Габриэль Феликсович Шершеневич

Габриэль Феликсович Шершеневич (1863—1912) является, пожалуй, самым выдающимся представителем российского юридического позитивизма. Сфера научных интересов Г. Ф. Шершеневича в основном ограничивалась общей теорией права, гражданским правом, коммерческим правом, а также историей, философией и социологией. Шершеневич по праву считается крупнейшим юристом дореволюционной России, и его политико-правовые взгляды, методология подхода к государственно-правовым проблемам представляют огромный интерес и в настоящее время. Основной труд Шершеневича — «Общая теория права», вышедшая в Москве в 1910—1912 гг.

На всем протяжении своей научной карьеры он последовательно отстаивал интеграцию юридических наук, писал о том, насколько гибельным может оказаться разрыв между теорией и практикой. С его точки зрения, плоха юридическая практика, не подкрепленная юридическим светом, как и безжизненна теория, не вытекающая из практики. С давнего времени, полагает Шершеневич, философы навязывают правоведению свои представления, построенные вне всякого соприкосновения с действительными реалиями государственной и правовой жизни. Известно, что Кант вообще отрицал возможность юристов сформулировать понятие о праве, призвал отрешиться от положительного права и искать его в разуме. Конечно, эта точка зрения не бесспорна, но какое-то рациональное зерно здесь, несомненно, присутствует. Вместе с тем право никогда не может быть понято вне его проявлений в эмпирической действительности, оно представляет собой явление государственной жизни. Следовательно, понять право невозможно без государства, а последнее трудно представить себе без понимания общества.