История политических и правовых учений

Свое понимание государства Шершеневич строит на очень строгих началах, анализируя только то, что действительно, и всячески предостерегает от привнесения в теорию государства чего-либо искусственного, надуманного, желаемого. В области явлений, называемых в своей совокупности государством, возникают отношения между людьми определенной группы, из которых одни повелевают, а другие повинуются. В соответствии с этим наблюдаемым фактом характерными признаками государства можно признать следующие три элемента: 1) соединение людей; 2) господствующую над ними власть; 3) территорию как предел действия этой власти. В сочетании эти признаки дают понятие о государстве, которое есть не что иное, «как соединение людей под одной властью в пределах определенной территории». В этом определении, без сомнения, вызывает интерес категория власти, которую Шершеневич интерпретирует как возможность навязывать свою волю другому или другим, подчинять своей воле других, заставлять их сообразовывать свое поведение с волею властвующего. Государственная власть есть власть высшая, все другие власти, действующие на той же территории, обусловливаются ею, имеют производный характер. Это свойство власти называется суверенитетом. С точки зрения Шершеневича, только два обстоятельства фактически ограничивают государственную власть: нравственное сознание и благоразумие властвующих, с одной стороны, возможность противодействия подданных — с другой. С позиций сегодняшних реалий такая модель вряд ли уместна. Тем не менее если государственная власть есть власть высшая, то она едина, двух высших властей просто не может быть. Из этого вытекает новое свойство государственной власти — ее неделимость. В итоге, заключает Шершеневич, «учение Монтескьё о разделении властей, отразившееся на первых французских конституциях и на американском политическом строе, в настоящее время понимается как разделение не самой власти, а ее функций, с вручением каждой функции особому органу». Вообще государственная власть конструируется как право, как воля и как сила. Отводя обвинение в том, что воля присуща только индивиду, наделенному психикой, Шершеневич замечает, что сама по себе воля не есть еще власть. Власть предполагает способность сделать свою волю мотивом поведения других.

Рассматривая вопрос о происхождении государства, Шершеневич подверг тщательному анализу все известные науке теории, которые и сегодня не претерпели существенных изменений. По его мнению, ни одна из них (теократическая, патриархальная, договорная — самая несостоятельная из всех и др.) не может претендовать на истину. Шершеневич исходит из естественного происхождения государства, чему способствовало три фактора: 1) естественное разрастание, сопровождаемое классовым расслоением, которое создает власть в лице экономически сильнейших; 2) добровольное соединение родов и племен под избранным вождем ввиду общей внешней опасности; 3) завоевание одних другими, которое требует власти и порядка дня определения постоянного отношения между побежденными и победителями. В таком подходе угадываются прежде всего историко-материалистическая, патриархальная теория и теория насилия.

Правовые взгляды Шершеневича не отличались оригинальностью, скорее, он сознательно избегал опасности быть втянутым в «юридический романтизм» и никогда не преследовал цель создания всякого рода юридических «фантазмов». Право — явление вторичное по отношению к государству. Для того чтобы отыскать право, столь необходимое для юристов, как теоретиков, так и практиков, необходимо прежде всего правильно поставить задачу. Внимания исследователя заслуживает только то право, которое действует, а не то, которое должно действовать. Уже сама по себе такая позиция подсказывает ход его рассуждений. Обыкновенно под словом «право» понимают либо объективное право (законодательство), либо наличные права и обязанности (субъективное право). Многие юристы считают, что объективное и субъективное право диалектически предполагают друг друга, поскольку они взаимосвязаны и взаимообусловлены. Шершеневич с подобной посылкой не согласен, поскольку объективное и субъективное право в действительности совершенно различные понятия. «Субъективному праву всегда соответствует объективное право, но объективное право может существовать без соответствующего субъективного права. Следовательно, объективное право составляет основное понятие, а субъективное право — производное. Определение понятия о праве должно быть всецело ориентировано на объективное право».