История политических и правовых учений

Ильин не отвергает принцип разделения властей, но это скорее разделение полномочий между различными органами, сохраняющее между ними творческое взаимодействие и живое равновесие. Законодательная власть при этом является высшей. Фактически признается возможность того, чтобы законодательная власть осуществляла правоприменительные функции, исполнительная — правотворческие, судебная — фактически тоже правотворческие. Такое положение вещей мы видим в России до настоящего времени.

Однако формы государства, разделение властных полномочий и проч. — все это внешнее. Ильина заботит прежде всего духовное: «Люди все еще не усвоили основную аксиому всякой политики, согласно которой право и государство создаются для внутреннего мира и осуществляются именно через правосознание. И в науке, и в жизни все еще господствует формальное понимание государства, извращающее его природу и разлагающее в душах все основные начала гражданственности. Следуя этому пониманию, люди строят государственную жизнь так, как если бы она сводилась к известным, механически осуществляемым, внешним поступкам, оторванным от внутреннего мира и от духовных корней человека; наличность или отсутствие этих внешних поступков должны быть, по их мнению, обеспечены какими угодно средствами и какою угодно ценою — насилием или страхом, корыстью или наказанием, и к этому будто бы сводится все: только бы люди повиновались, только бы вносили налоги, только бы не совершали преступлений и не творили беспорядков — а остальное неважно. Государство понимается как строй внешней жизни, а не внутренней».

Невозможно устроить мир материи, не устроив мир души, ибо душа есть необходимое творческое орудие мироустроения: «Жизнь человека оправдывается только тогда, если душа его живет из единого, предметного центра, движимая подлинною любовью к Божеству как верховному благу». Идеалистическое мировоззрение Ильина представлено здесь, впрочем как и повсюду, ясно, последовательно и с бесспорными позитивными выводами. Негативные явления прежде всего связываются им с пороками сознания: «...Если задача организовать мирное и справедливое сожительство людей на земле есть задача права и правосознания, то современный кризис обнажает прежде всего глубокий недуг современного правосознания».

Человеку невозможно не иметь правосознания. Но трагикомедия правовой жизни в том, что «уродливое, извращенное правосознание остается правосознанием, извращая свое содержание; оно обращается к идее права, но берет от нее лишь схему, пользуется ею по-своему, злоупотребляет ею и наполняет ее недостойным, извращенным содержанием; возникает неправое право, которое, однако, именуется “правом” и выдается за право, компрометируя в сознании людей самую идею и подрывая веру в нее».

Ильин постоянно возвращается к соотношению естественного права, правосознания и позитивного закона: «Переживание естественного права присуще каждому человеку, но у большинства оно остается смутным, неуверенным и неосознанным “правовым чувством”, как бы “инстинктом правоты” или в лучшем случае “интуицией правоты”. Осознать содержание этого естественного права и раскрыть его — значит положить начало зрелому естественному правосознанию, сделать его предметом воли и оправданного аффекта, то есть превратить эту единую и объективную правоту в любимую и желанную цель жизни, — значит развить и осуществить в себе естественное правосознание.

Именно естественное правосознание как предмет знания о “самом”, “настоящем”, едином праве должно лежать в основании всякого суждения о “праве” и всякого правового и судебного решения, а потому и в основании тех “законов, которые устанавливаются в различных общинах и государствах уполномоченными людьми под названием “положительного права”».

Научные суждения Ильина о правосознании, его соотношении с иными идеальными и материальными формами, о связи с правом и с борьбой за право, с патриотизмом, с миром между народами, с поиском верховного блага, цели духовной жизни, совершенной организации социальной жизни и т. д. до сих пор еще никто не превзошел.

Основа нормального правосознания делает человека членом единой всемирной общины — «гражданином Вселенной». «Всякое такое единение людей покоится на разделении всемирной правовой общины, так что единый и безусловный естественный правопорядок делится на множество частных и условных положительных правопорядков и соответственно государств. Но духовное братство и естественноправовая связанность не угасают и не могут угаснуть от того, что человечество за все века своего существования не сумело организовать устойчивое всемирное единение на основе положительного международного права».