История проституции

Ettlichen lockendt sy mit pfiffen,
Dem andren guskendt sy mit griffen,
Dem drytten mit eym facillet,
Den andren sy gelocket het
Mit wyssen schuhen, wyssen beynen,
Dem mit lachen, dem mit weynen,
Dem mit ringlin, krentzen, meyen.

Несмотря на предписания, определявшие костюм проституток, последние и в средние века имели, по-видимому, большое влияние на моду. На это указывают слова Эбериарда Вюртембергского, приводимые Гейлером V. «Zwueschen edlen wybren und huoren. do ist kein underscheid d kleyderhalb, hort ich einest von groff Eberharte von Wuertemberg. Entweder unszer frawe (sprec– her) habend es gelert von den huoren, od aber die huore habe es gelert vo uns– zeren frawe, den sye gond (gehen) gleich». (Kotelmann, c. 122). Противоположность таким знатным проституткам составляли низшие категории их, к которым в некоторых городах принадлежали, кроме проституток мельниц и погребов, еще прачки. В Париже прачки уже в 13-м веке жили в особой улице, пользовавшейся дурной славой («оu il а maintes lavendiferes», как говорит Гилло в своей книге «Dit des rues de Paris»).

Институт собственно гетер мы находим в средние века только на Востоке. В Византии, в Багдаде, в индийских городах красивые, умные, художественно образованные гетеры были славой страны. Пикантная певица ценилась больше честной женщины. Выдающаяся куртизанка какого-нибудь города была предметом зависти для других городов. Гетеру Девадатту – в поучительном индийском рассказе «Muladeva» из жизни гетер-сам король называет прелестной жемчужиной города. В знаменитом романе Subandhus «Vasavadatta» гетера называется «украшением города». Украшением каждой пирушки была арабская певица. «Во время пиршеств и празднеств гости, одетые в яркие, красные, желтые и зеленые праздничные одежды, заседали на ложах, усыпанных миртами, жасмином и другими пахучими травами и цветами. В серебряных и золотых сосудах горели мускус, амбра или дерево алое, душистый аромат которых вызывал в гостях приподнятое настроение, в то время как бокалы из дорогого металла или стекла обходили круговую, а певицы пели свои наиболее красивые напевы». Замечательно, что вначале певицами были византийские гетеры, которые пели на греческом языке, и только впоследствии возникла настоящая арабская школа пение в Мекке.

Большое и без того число клиентов проституции, так называемых «hurentrecker» и «kutzenstricher» (Geyler von Keysersberg), бегавших за проститутками по улицам или отыскивавших бордели и квартиры проституток («Huremvinckel» – Geyler у Вотель– жма, стр, 122, 133,), еще увеличивалось, благодаря мужчинам, которых завлекали и соблазняли сами проститутки. Обольщая мужчин льстивыми словами, они, по получении незначительного в общем гонорара, часто обращались с ними дерзко и грубо.

В одной из средневековых проповедей говорится о некоей проститутке Марии-. «Die selbe was ockert (eben) ein gemeine wip alien den die ir bosheit mit ir wolden triben, und die iz (es) ungeme taten die noüegete (notigte sie dar zu»). Параграф 14 авиньонского устава от 1458 г. строго запрещает проституткам всякое насильственное принуждение мужчин путем потягивание их за платье, отнятие шапки и т. п. (Le Pileur, стр. 15: «quod meretrices non audeant hominem trahere per raupam in prostibulo» и т. д…). Так как духовным лицам и евреям запрещены были сношение с проститутками, то было, конечно, много проституток, которые особенно усердно хлопотали о приобретении именно этих клиентов. Это ясно видно из аугсбургских записей, в которых неоднократно идет речь об «еип bozziu ruffianerin, diehuset pfaffen und jung juden und bozziu weip und lat die bozzheit triben in irem hus» или о «einiu die die juden minnen lat um geld» и т. п. (Verbrechenn in Augsburg, стр. 191 и след.).

Из интересного неаполитанского манускрипта парижской национальной библиотеки мы узнаем, что и средневековая проститутка по возможности старалась получить плату вперед, затем внезапно изменяла свое обращение с посетителем и старалась грубыми словами как можно скорее избавиться от него. Как употребительное обращение проституток к клиенту, там приводится следующее: «Скорей, скорей, и вставай! Черт тебя возьми!»

Плата проститутке за одно посещение была в общем довольно незначительна, в особенности в домах терпимости – настолько, что это вошло в поговорку и что даже мужчины низшего сословия могли себе позволять регулярное посещение борделя.

Проповедники упоминают, как о плате проституток, уже один пфенниг – «еin helbeline oder ein pfennine» (Бертольд, изд. Пфейфера, I, 207. 1, 219) – и сожалеют, что «iе die (jede) selej zu hallern (Heller) gebent» (Kotelmann, стр. 123). Дешевизна сношений с проститутками подчеркивается также в fabliaux, например, в fabliau «De Boivin de Provins»: