История противостояния: ЦК или Совнарком

Взгляды Л. Б. Каменева на взаимоотношения партийных и советских органов вполне ясно выражены в тех поправках к тезисам Л. Д. Троцкого по вопросу о государственной промышленности, которые он провел четырьмя голосами против трех на заседании Политбюро 22 марта 1923 г.: «XII съезд подтверждает резолюцию XI съезда относительно необходимости разделения труда и разграничения партийной и советской (в частности, хозяйственной) работы и настаивает на более полном и систематическом проведении этой резолюции в центре и на местах. XII съезд в особенности напоминает, что, согласно решению XI съезда, парторганизации сами разрешают хозяйственные вопросы лишь в тех “случаях и в той части, когда вопросы действительно требуют принципиального решения партии”. / Не забывая ни на минуту своих постоянных революционно-воспитательных задач, партия должна отдать себе отчет, что в нынешний, строительный, хозяйственный, период революции, руководство работой хозорганов в основных пунктах советского строительства является и должно являться основным содержанием работы партии. Партия […] выполнит свою историческую миссию, если хозяйственный опыт всей партии будет расти вместе с ростом самого хозяйства. Поэтому XII съезд находит, что не только правильное распределение своих работников, но и руководство в основном самой работой хозорганов – особенно в постановке новой экономической политики, которая создает опасность внутреннего перерождения части кадрового состава хозяйственников и извращения пролетарской линии в экономическом строительстве – является обязанностью партии. Это руководство ни в коем случае не должно, конечно, превращаться […] в частое и несогласованное смещение и перемещение хозработников (курсив наш. – С.В.) или в подобное же несогласованное вмешательство в текущую нормальную работу хозорганов. Одной из важных задач партии является всемерно поддерживать такой порядок, при котором компетентные органы имели бы не только формальное право, но и фактическую возможность постепенного воспитания хозяйственных работников и их правильного [выдвижения], по мере накопления ими опыта и развития своих качеств. / С[о] своей стороны вся партия в целом и все ее организации, ввиду особо важной и особо ответственной работы, возлагаемой в данный момент на хозяйственников, должны оказывать им всемерную поддержку и систематически заботиться о создании такой обстановки, которая исключила бы возможность отрыва отдельных кругов хозяйственников от партии»[558] (поправка Л. Б. Каменева была проведена на съезде[559]). Таким образом, будучи одним из руководителей СНК и СТО СССР, Каменев не был столь ярым сторонником гегемонии партии над государством, как Сталин, но, с другой стороны, никак не сходился во взглядах на возможность предоставления «административных прав» Госплану – тем более во главе с Троцким.

Г. Е. Зиновьева, на первый взгляд, как его и обвинял Л. Б. Красин, вполне устраивало существовавшее в то время положение вещей: председатель Петросовета стремился законсервировать Политбюро в том виде, в котором его по сути и создал В. И. Ленин в марте 1919 года[560]. Однако и Г. Е. Зиновьев пояснил, что Учетно-распределительный отдел ЦК должен бороться с «ведомственным раздиранием партии»[561]. Причем – тут он, как и В. П. Ногин, оказался дальновиднее Л. Д. Троцкого – Г. Е. Зиновьев настаивал на постановке во главе этого важного отдела не технического работника, а члена ЦК[562]. Очевидно, он рассчитывал тем самым накинуть на И. В. Сталина «узду» в секретарской вотчине последнего.

Главный аргумент всех сторонников установления тотального контроля над советско-хозяйственным аппаратом сформулировал делегат Х Московской губернской конференции Г. Я. Беленький: «Если принять предложение т. Красина, то мы превратили бы нашу партию в […] просто[й] агитпункт»[563]. И это притом что В. И. Ленин (об этом вспомнил позднее, когда вопрос о Политбюро и Совнаркоме был в общем и целом решен, А. И. Рыков) «…как-то мечтал о том, что […] скоро будут на съездах Советов выступать не коммунистические ораторы [вроде основного противника Красина Григория Зиновьева. – С.В.], которые обо всем могут говорить сколько угодно, а агрономы, землемеры, организаторы кредита»[564]. Несмотря на то что в данном случае речь шла не о партийных, а о советских съездах, очевидно: В. И. Ленин, уделявший львиную долю своего времени рутинной работе в правительстве, ставил большевиков, которые находились на ответственной советско-хозяйственной работе, выше партийных бонз, способных лишь на «многоплановое» – из серии «обо всем и ни о чем» – духовное «окормление» вверенной их заботам «паствы».