История России

Выходцы из советской номенклатуры почти на всем протяжении ельцинского периода за­нимали должности руководителей правительства. С декабря 1992 по 1998 год его главой был Виктор Черномырдин, сменивший так и не утвержденного съездом народных депутатов Егора Гайдара, а в 1998-1999 годах — Евгений Примаков. Это лишний раз свидетельствует о нерадикальном характере смены элиты в постсоветской России — в значительной степе­ни речь шла не столько о смене, сколько об адаптации старой элиты к новым условиям.

В первые годы правления Ельцина выходцы из советского номенклатурного слоя составляли около 75% в высшем руководстве страны и более 82% среди региональных руководителей. Отличие от горбачевских времен заключалось в том, что люди с неноменклатурной биогра­фией в элите все же стали появляться, а также в том, что представители верхнего эшелона советской номенклатуры были из элиты вытеснены представителями более низких ее уров­ней (Крыштановская О.В. Трансформация старой номенклатуры в новую элиту // Общест­венные науки и современность. 1995. № 1. С. 65).

См.: Ослунд А. Строительство капитализма: Рыночные трансформации стран бывшего советского блока. М., 2003. С. 645.

внутриэлитная борьба частных и групповых интересов за политическое доминирова­ние, т.е. за монопольное право представлять интерес общий. И разгосударствление экономики здесь предшествовало формированию новой государственности, что дове­ло противоборство до неразрешимого конфликта. Результатом стало силовое восста­новление традиционной для страны властной монополии без воспроизведения ее бы­лой сакральности, что исключало и реанимацию идеологии «беззаветного служения» общему интересу и его персонифактору.

При таких обстоятельствах конституционно узаконенная в лице президента по­литическая монополия вынуждена была для обеспечения своей устойчивости задей­ствовать личностные ресурсы тех элитных групп, которые готовы были поддерживать ее в обмен на возможность приватизировать не только государственную собствен­ность, но и само государство. Реально это означало мобилизацию их энергии и пред­приимчивости на создание коррупционно-теневого союза политической власти, бю­рократии и бизнеса. В таком союзе государственная идея общего блага пустить корней не могла. Нельзя сказать, что в годы правления Ельцина проистекавшие отсюда проб­лемы не осознавались вообще. Необходимость «укрепления государства» деклариро­валась чуть ли не во всех посланиях президента Федеральному собранию. Но при край­нем дефиците личностных ресурсов, пригодных для решения такого рода задач, и невостребованности даже тех, что имелись в наличии, декларации эти никаких шан­сов воплотиться в жизнь не имели.

Путин, в отличие от Ельцина, сразу после избрания его президентом сделал ло­зунг «укрепления государства» основой своей практической политики. Для этого ему потребовались новые люди, которых он нашел в спецслужбах и других силовых струк- турах³⁷⁹ . Однако их личностный потенциал был достаточен лишь для осуществления консервативной стабилизации уже сложившейся государственной системы, а не для продолжения незавершенной социально-политической модернизации. Такого рода стабилизации, как свидетельствует исторический опыт Павла I, Николая I, Александ­ра III, Леонида Брежнева, позволяют устранять давление на «вертикаль власти» извне, т.е. из общества, но не гарантируют от приватизации этой «вертикали» изнутри, т.е. частными интересами бюрократии. Немаловажно и то, что при проведении таких ста- билизаций востребованными оказываются только личностные ресурсы тех, кому отво­дится роль «стабилизаторов». В результате на всех этажах властной иерархии, кроме самого верхнего, ресурсы эти замораживаются культивированием бюрократической лояльности и исполнительности, что обеспечивается предоставлением чиновникам широких коррупционно-теневых возможностей для обслуживания их частных интере­сов под видом «беззаветного» или договорно-контрактного служения интересу обще­му. Но подобные государственные системы модернизации не поддаются по причине отсутствия в них субъектов, в модернизации заинтересованных: ведь и среди «стаби­лизаторов», опирающихся на коррумпированную бюрократию, бессребренники встречаются не часто. На протяжении отечественной истории это наблюдалось не раз, как наблюдалось и то, что авторитарно-бюрократические (при сакральных самодерж­цах) и бюрократическо-авторитарные (при отсутствии оных) «вертикали власти» не способны стимулировать интенсивное общественное развитие в целом, т.е. создавать благоприятные условия для инноваций.