История России. Алексей Михайлович и его ближайшие преемники. Вторая половина XVII века

Большое напряжение сил, вызванное борьбой за Малороссию, и особенно неудачный исход Чигиринских походов и войны с турками заставили Федора Алексеевича и его ближайших советников выдвинуть вопрос об улучшении ратного дела. В это время едва ли не самым влиятельным лицом при юном царе по высшим государственным делам является молодой боярин и воевода князь Василий Васильевич Голицын, человек, бывавший за границей, очень образованный по тому времени и сторонник западных обычаев, следовательно, близко подходивший в этом отношении к самому Федору Алексеевичу. В ноябре 1681 года царь назначил из думных людей род комиссии по вопросу о лучшем устроении ратного дела и во главе ее поставил именно князя Голицына; а для вящего рассмотрения сего вопроса в комиссию были призваны выборные от стольников, занимавших начальничьи места в войске, от рейтарских и пехотных полковников, стряпчих, жильцов, городовых дворян и детей боярских. В царском наказе для комиссии прямо было указано на последние военные неудачи, происходившие от нашей отсталости в сравнении с неприятелями, и поручалось «переменить на лучшее то, что показалось в боях неприбыльно».

Объявив этот наказ выборным людям, князь Голицын с товарищи спросил, какому ратному строению, по их мнению, пристойнее быть для стольников, стряпчих, жильцов, то есть для тех чинов и статей, к которым принадлежали сами выборные. Последние ответили, что следует расписать их не в сотни, а в роты и вместо сотенных голов пусть будут ротмистры и поручики, и притом «без места», а кому в каком чине укажет быть великий государь. Царь соизволил на эту меру. Составлены были именные списки ротмистров и поручиков. Выборные били челом, что они-то со своими родственниками расписаны, а знатных родов, каковы Трубецкие, Одоевские, Куракины, Репнины, Шеины, Троекуровы, Лобановы-Ростовские, Ромодановские и прочие, в этих списках нет, а потому пожаловал бы великий государь велеть, чтобы и тех родов молодые люди были здесь записаны, дабы впредь от них «в попреке и в укоризне не быть»; да и не одним молодым, а всем боярам, окольничим, думным и ближним людям быть в приказах, в полках, в городах, у посольских и всяких дел без мест, а где кому великий государь укажет, и чтобы впредь разрядом и местами не считаться, а разрядные случаи оставить и местничество искоренить.

Так прямо и просто подошли к главному вопросу выборные люди дворянского сословия; возможно предполагать, что он подсказан был председателем комиссии и с соизволения самого царя. Князь Голицын доложил государю челобитные выборных. Для обсуждения его Федор Алексеевич назначил соединенное заседание Боярской думы с Освященным собором на 12 января 1682 года. Тут, когда князь Голицин прочел челобитные выборных людей, царь обратился к патриарху и архиереям с горячим словом, указал на свою священную обязанность «устроять и укреплять православных христиан к лучшему состоянию», на вред, приносимый местничеством в военном деле, на старание его деда и отца ослабить этот вред безместием в походах, на конотопское и чудновское поражения и так далее. В заключение спрашивал мнения иерархов относительно челобитной выборных. Патриарх Иоаким от имени церковных властей ответил полным ее одобрением и благословением царю на отмену местничества. Затем государь спросил мнения бояр, всех думных и ближних людей. Получился тот же ответ и с их стороны. Федор Алексеевич объявил тогда совершенное уничтожение местнических счетов на будущее время; а чтобы закрепить это решение, приказал князю Михаилу Юрьевичу Долгорукову и думному дьяку Семенову принести из Разрядного приказа разные дела по таковым счетам и предать их огню в сенях Передней палаты. При сем сожжении присутствовали от лица государя упомянутые князь Долгоруков и Семенов, а от лица патриарха – все архиереи. Но родословные боярские книги царь велел хранить и указал иметь в Разряде общую родословную книгу, которую пополнить именами вновь выслужившихся родов при державе его деда и отца, кроме того, выписать в особые книги их службы из полковых росписей, посольских списков и десятен. Ослушников указа, то есть будущих местников, предписано наказывать лишением государской милости, «бесповоротным» отобранием поместий и вотчин. Тот же князь Долгоруков объявил этот указ на Постельном крыльце всем стольникам, стряпчим, дворянам и жильцам. Вопреки прежним московским обычаям, царь скрепил соборный приговор собственноручной подписью. За ним подписались патриарх и церковные власти, потом бояре и думные люди, а затем выборные люди.